Мозг не просто собирает и складирует информацию подобно жесткому диску. Сначала факты сохраняются в гиппокампе, структуре, расположенной глубоко в мозгу, размером и формой напоминающей скрученный мизинец толстого человека. Но информация не просто лежит там. Всякий раз, когда мы вызываем ее, мозг записывает ее поновой, и в процессе этого пересохранения информация подвергается повторной обработке.
Через какое-то время факты равномерно переносятся в кору мозга и отделяются от контекста, в каком были узнаны вначале. К примеру, вам понятно, что столицей Калифорнии является город Сакраменто, но, возможно, вы не помните, как вы это узнали.
Это явление именуется амнезией источника и может привести к тому, что вы забудете, является ли некоторое утверждение настоящим. Даже когда ересь представляется с особенной обмолвкой, в предстоящем люди, часто, будут вспоминать ее как правду.
С течением времени это неверное воспоминание только усугубляется. Неверное утверждение, приобретенное из ненадежного источника, и которому сначала не веруют, может обрести истинность в течение нескольких месяцев, которые требуются, чтоб перенести мемуары из краткосрочного хранилища в гиппокампе в длительное хранилище в коре мозга. По мере того, как источник инфы забывается, само сообщение и его смысл обретают новейшую силу. Этим можно разъяснить, почему во время президентских выборов 2004 года кампании «Swift Boat Veterans for Truth» (Ветераны разведывательных катеров за правду) против сенатора Джона Керри потребовалось несколько недель, чтоб воздействовать на его роль в выборах.
Даже не разбираясь в том, что стоит за явлением амнезии источника, стратеги кампании могут эксплуатировать ее для распространения дезинформации.
Им понятно, что если некоторое сообщение будет вначале запоминающимся, то его воздействие будет еще длительно длиться даже после разоблачения обмана. Повторяя дезинформацию, кто-то может подкрепить ее выражением типа «кажется, я кое-где читал» либо даже ссылкой на определенный источник.
В одном опыте группе студентов Стэнфордского института неоднократно предъявляли безосновательное заявление, взятое из Веба, о том, что Кока-кола отлично растворяет краску. Студенты, которые прочитали это утверждение 5 раз, практически на одну третья часть почаще причисляли его журнальчику «Consumer Reports» (каждомесячный журнальчик Союза потребителей, публикующий обзоры по разным категориям продуктов широкого употребления и результаты испытаний отдельных образцов продуктов), а не журнальчику «The National Enquirer» (еженедельный журнальчик формата таблоид, практикуется на публикации сенсационных новостей для неискушенного мещанина) — другой их выбор, придавая этому утверждению колер правдивости.
К этой прирожденной тенденции обрабатывать информацию, которую мы вспоминаем, можно прибавить к тому же то, как мозг подгоняет факты в установившиеся ментальные рамки. Мы склонны запоминать анонсы, которые согласуются с нашим миропониманием, и отклонять утверждения, которые ему противоречат.
В другом стэнфордском опыте 48-ми студентам, половина из которых утверждала, что они поддерживают смертную казнь, а другая половина — что они ее опровергают, представили два подтверждения, одно из которых подкрепляло, а другое противоречило утверждению о том, что угроза смертной экзекуции держит людей от совершения злодеяний. Обе группы сочли подтверждение, поддерживающее их изначальную позицию, более убедительным.
Психологи считают, что механизм распространения легенд основывается на том, что легенды затрагивают какие-то чувственные струны. Точно так же и идеи могут распространяться на базе чувственного отбора, а не зависимо от их фактуальных плюсов, упрямо поддерживая ересь о напитке либо кандидате в президенты.
Журналисты и участники разных кампаний считают, что могут противостоять дезинформации, только указав, что она неверна. Но, повторяя неверный слух, они, сами того не хотя, в состоянии сделать его посильнее. В собственном стремлении «прекратить потоки грязи» кампании Обамы следовало бы иметь это в виду. Заместо того, чтоб подчеркивать тот факт, что Обама не мусульманин, они, к примеру, могли бы достигнуть большего, сделав упор на то, что в юношестве он принял христианство.
Потребители новостей, в свою очередь, имеют тенденцию выборочно принимать и запоминать утверждения, которые подкрепляют уже имеющиеся у их убеждения. При повторном проведении опыта с подтверждениями за и против смертельной экзекуции, исследователи нашли, что даже когда испытуемых прямо попросили быть беспристрастными, все они равно отклоняли подтверждение, противоречащее их убеждениям.
Но в том же опыте, когда испытуемых попросили представить свою реакцию на то, что подтверждение приводит к обратному выводу, они стали более открытыми к восприятию инфы, противоречащей их убеждениям. Видимо, потребителям противоречивых новостей стоит на момент задуматься о том, что обратная интерпретация может быть правдой.
В 1919 году арбитр Верховного суда Оливер Уэндел Холмс (Oliver Wendell Holmes) написал, что «лучшим испытанием истинности мысли служит ее способность быть принятой в атмосфере рыночной конкуренции». Он неверно считал, что правдивые идеи распространяются лучше. Наш мозг по собственной природе не подчиняется этому восхитительному изречению, но, может быть, лучше осознав механизмы памяти, мы сможем приблизиться к эталону Холмса.
