В январе 1936 года в Черном море у крымского побережья в сеть рыбаков попало живое существо с конской головой. Испуганные до смерти люди тут же разорвали снасти и выпустили его на свободу, а сами вернулись на берег.
Покуривая трубку, я начал наблюдать за клубком водорослей. Течение, по-видимому, усиливалось. Водоросли начали терять округлую форму. Клубок удлинялся. В середине его показались разрывы. А затем...
Затем я весь задрожал, поднялся на ноги и сел, словно боясь, что смогу испугать «это», если буду стоять на ногах.
Я посмотрел на часы. Было 12.15. Стояла почти полная тишина. Только позади меня, в долине Гяур Бах, чирикали птички. Моя трубка усиленно дымила. «Клубок» развертывался. Развернулся. Вытянулся. Я все еще считал и не считал «это» водорослями, до тех нор, пока «оно» не двинулось против течения. Это существо волнообразными движениями плыло к тому месту, где находились дельфины, то есть с левой стороны бухты. По-прежнему было тихо. Естественно, что мне пришло сразу же в голову: не галлюцинация ли? Я снова посмотрел на часы: было 12.18.
Реальности виденного мной мешало расстояние, блеск солнца на воде, но вода была прозрачная, и оттого я лучше видел тела дельфинов, которые были вдвое дальше от меня, чем чудовище.
Оно было велико, очень велико, метров 25-30, а толщиной со столешницу письменного стола, если ее повернуть боком. Оно находилось под водой на полметра-метр и, мне кажется, было плоское. Нижняя часть его была, по видимому, белая, насколько позволяла понять это глубина воды, а верхняя - темно-коричневая, что и позволило мне принять его за водоросль. Наше воспитание, не приучившее нас к появлению чудес, тотчас же начало мешать мне. Я начал с мысли: не галлюцинация ли это?
Нащупал горячую трубку, затянулся, посмотрел на скалы и еще раз вынул часы. Все это мешало мне наблюдать, но в конце концов я подумал: «Ну и черт с ней, если и галлюцинация! Буду смотреть». Чудовище, извиваясь так же, как и плывущие змеи, небыстро поплыло в сторону дельфинов. Они тотчас скрылись.
Это произошло 14 мая 1952 года. Первой моей мыслью, когда я несколько пришел в себя, было: надо немедленно спуститься ближе к берегу. Но сверху, со скалы, мне было виднее, а если бы я пошел вниз, то, возможно, какая-нибудь скала закрыла бы от меня чудовище или оно могло скрыться. Я остался на прежнем месте. Я видел общие очертания, но не заметил частностей. Я, например, не видел у чудовища глаз, да и как под водой я мог их видеть? Прогнав дельфинов, а может быть, и не думая за ними гнаться, чудовище свернулось в клубок, и течение понесло его опять вправо. Оно снова стало походить на коричневый камень, поросший водорослями.
Отнесенное до середины бухты, как раз к тому месту или приблизительно к тому, где я увидел его впервые, чудовище снова развернулось и, повернувшись в сторону дельфинов, вдруг подняло над водой голову. Голова в размер размаха рук похожа была на змеиную. Глаз я почему-то не видал, из чего можно заключить, что они были маленькие. Подержав минуты две голову над водой - с нее стекали большие капли воды - чудовище резко повернулось, опустило голову в воду и быстро уплыло за скалы, замыкающие Сердоликовую бухту.
Я посмотрел на часы. Было без трех минут час. Я наблюдал за чудовищем 40 минут с небольшим. Справа поднимаются скалы очень крутые, и в соседнюю бухту попасть было невозможно. Я поспешил домой». Увиденное подтолкнуло Всеволода Иванова на поиски сведений о неизвестном существе. Вот что ему удалось узнать.
«Мария Семеновна Волошина (жена известного русского поэта и художника Максимилиана Волошина. - Авт.), которая была хранительницей всех коктебельских преданий и обычаев, рассказала вот что. В 1921 году в местной феодосийской газете была напечатана заметка о том, что в районе горы Карадаг появился «огромный гад» и на его поимку отправлена... рота красноармейцев. О величине «гада» не сообщалось, дальнейших сведений о его судьбе не печаталось. Максимилиан Волошин послал вырезку о «гаде» Михаилу Булгакову, и она легла в основу повести «Роковые яйца». Кроме того, Мария Волошина говорила, что в поселке тоже видели «гада», но недавно, а знает подробности... жена искусствоведа Габричевского, которая живет в Коктебеле безвыездно».
Всеволод Иванов разыскал Габричевскую, и она рассказала писателю о необычном случае. Много позднее, уже в 1986 году, крымский краевед Н. Лесина уточнила этот рассказ со слов непосредственной участницы тех событий, колхозницы Варвары Кузьминичны Зозули и ее внучки.
Колхозница Варвара Зозуля ходила за хворостом на Карадаг, к мысу Мальчин. Там и столкнулась с невиданным животным. Ее первые слова, произнесенные на украинском языке, были: «Скільки років живу, а такого не бачила!» Произошла эта история действительно в сентябре 1952 года, что совпадает с рассказом Габричевской. Итак, Варвара Кузьминична Зозуля, которой в 1986 голу было уже 80 лет, шла по спуску к скале. Скала эта у самой тропы, в нескольких метрах от моря. Там тихое нагретое место. Там «оно» спало. Варвара Кузьминична, приняв «гада» за нагромождение хвороста, чуть на него не наступила.
Животное проснулось и подняло голову. «Боже мой! Такая маленькая головка, глаза на меня вытаращила. Головка маленькая, шея тоненькая, а дальше - спина, как столб, толстая. Высоко-высоко поднялась головка. Встало оно надо мною, ударило хвостом, когда вставало...». Женщина отступала, отмахиваясь веревкой. «А как стала на него махать, оно начало разматываться, как клубок. Сколько там метров, не знаю. Потом оно пошло к морю». «Оно», по утверждению информатора, имело нижние и верхние конечности - «руки, ноги». И голос - писк.
