Василий Дятлов
По преданиям, в древности на берегах Белоснежного моря находилась страна Биармия. Простиралась она от Карелии до Урала и занимала местность сегодняшних северных российских губерний: Архангельской, Вологодской, Кировской, Пермской. Само слово «биармия» связывают с заглавием народа пермь (либо коми) - в древности известного под именованием беормас.
Но длительное время легенда оставалась легендой.
Поиски следов таинственной страны не давали результатов. И вот, похоже, дело двинулось с мертвой точки. На данный момент на севере Рф осуществляется масштабный интернациональный проект «Комплексные гуманитарные исследования в бассейне Белоснежного моря». Его зачинателями выступили археологи Института языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН и их скандинавские коллеги из институтов Тромсе (Норвегия) и Упсала (Швеция). Корреспонденты «Итогов» стали участниками одной из последних экспедиций в рамках этого проекта. Совместно с учеными нам предстояло находить на беломорских островах вещественные свидетельства существования Биармии.
Разбросало по островам
В конце IX века один западноевропейский источник упоминает о норвежском путнике Отаре, предпринявшем морское странствие в соседнюю страну. Отар ведает, что лицезрел малонаселенную местность, где ему попадались только редчайшие поселки рыбаков, становища охотников и птицеловов. Гласили эти люди на языке, который не достаточно чем отличался от языка финнов.
Упоминания о Биармии содержат и древнейшие скандинавские сказания, рассказывающие о знаменитых походах викингов в северную Фенноскандию. После исследования этих очень небогатых источников исследователи высказали догадку о существовании в то дальнее время системы аква коммуникаций, соединявших местности Биармаланда (Биармии), Карьяланда (Карелии) и побережья Ботнического залива, также о связи их с Ладогой, а позже и с Новгородом. Есть сведения, что биармы занимались пушным промыслом и торговлей, а сама Биармия почиталась варягами даже более богатой землей, чем Аравия. Все это гласит о том, что страна на берегу Белоснежного моря уже в те времена была точкой соприкосновения и культурного взаимодействия Запада и Востока.
...Зона наших интересов была определена заблаговременно - это западное и южное побережье Белоснежного моря - Поморье и Карелия. Мы планировали посадиться на островах, где или уже найдены, или могут быть обнаружены остатки необыкновенных старых сооружений. Мы специально дожидались пришествия лета, чтоб Гандвик (это старинное заглавие Белоснежного моря) освободился ото льда и чтоб избежать атак свирепой моряны, еще вероятных в мае. Моряна, штормовой ветер в купе с влажным снегом, доставляет много проблем морским путникам. И все таки с «Моряной» мы повстречались: конкретно так называлась яхта, ставшая нашим домом на несколько экспедиционных дней. Ее капитан Василий Дмитриев повстречал нас в древнем поморском селе Сумский Посад. Сначала показался он человеком немногословным и даже нахмуренным. Но, как позже выяснилось, был просто озабочен: 1-ый выход в море после долгой зимы - ответственное мероприятие.
Наше суденышко, аккуратненько обходя стороной бурные пороги реки Сумы, выкарабкалось в Онежскую губу - на простор. Прямо по курсу выскакивали из глубины морские зайцы и, удовлетворив любопытство, опять прятались под водой. Вообщем Белоснежное море - рай для натуралиста. Пока мы болтались меж островами, кого только не узрели: орлан-белохвост, скопа, гагарка, чистик, кулики, лебеди, гуси, одних только чаек восемь видов - от большой морской и клуши до полярных крачек и поморников. Вот и на полуостров Салма-Луда, один из первых на нашем пути, мы высаживались под птичий гвалт и, мягко ступая по торфяной подушке, смотрели для себя под ноги, чтоб не раздавить невзначай гнезда.
Вобщем, наблюдение за миром животных в наши планы не входило. А заинтересовывало нас на этом клоке суши совершенно другое - древнейшие каменные монументы. Неопытному исследователю, может быть, они даже не кинутся в глаза. А археолог со стажем сходу направит внимание на необыкновенные сооружения из замшелых некрупных валунов. Спецы по древностям именуют их каменными кучами. Они не раз встречались нам на островах, на Большенном Жужмуе, на Сонострове, на Пежаострове. Одни, может быть, использовались как очаги. Под другими обнаружены захоронения. Третьи служили подпорами старенькых поморских крестов. Но есть кучи неявного возраста и предназначения, имеющие необыкновенную удлиненную форму.
Вообщем все искусственные сооружения Беломорья условно делятся на «производственно-бытовые» и «непроизводственные». И если каменные кучи можно в принципе отнести к первым и это как-то разъясняет их предназначение, то 2-ые - творения рук человечьих, назначение которых пока не разгадано наукой. Это лабиринты, менгиры (раздельно стоящие высочайшие камешки), сложения уникальных форм. Проще всего приписать им культовое значение, и за неимением наилучшего разъяснения годится и это. Хотя на веру принять его тяжело, в особенности после посещения острова Большой Жужмуй. Северная его оконечность, также мыс Каменный - это реальный музей под открытым небом. Мы бродили по острову под броским северным солнцем и высчитали 14 пирамид-сейдов (камешков, сложенных стопкой один на другой) и 28 менгиров. Не поручусь, что мы были внимательны и от нашего взора не ускользнули другие подобные сооружения. Те, которые мы лицезрели, по оценкам археологов, были сложены в Средние века. А страна Биармия, по преданиям, была в период с IX по XIII век, означает, это могут быть прямые напоминания о ней.
Есть, правда, на других островах экземплярчики, возраст которых даже в наш технологичный век найти пока не удается. К примеру, непонятно время сооружения 2-ух менгиров на полуострове Темная Луда - вертикальных плоских плит, подпертых камнями. Также неясно, когда были поставлены три пирамиды на верхушке Кондострова. А поражающие воображение менгиры в урочище против острова Сыроватка - каменные блоки размером метр на два?
Всего на побережье и островах Беломорья к истинному времени открыто около 2500 сооружений древности, и значимая их часть - 867 - сосредоточена на архипелаге Кузова. Размещен он на полпути от Соловков к Кеми. Мы подошли к нему под утро. И специально спать не ложились, ожидали встречи с архипелагом. Ночь напролет, благо что белоснежную, вглядывались в горизонт, над которым нависала умопомрачительная смесь небесных красок. Острова узрели еще издалека. Их силуэты утопали в легкой предутренней дымке. Необычные, дивные, сказочные эти Кузова. И тайну хранят они тоже необычную, хоть и исследованы хорошо. Взять, например, один из самых больших островов - Российский Кузов. Археологи ведут на нем исследования с середины 60-х годов прошедшего века. Статистика их открытий впечатляет: всего тут найдено 506 старых объектов. Из их подавляющее большая часть - 486 - это пирамиды-сейды.
А рядом стоит очередной умопомрачительный гигант - Германский Кузов. На нем такие же старенькые сейды - всего 320. А еще менгиры, каменные кучи и странноватые округлые выкладки.
Мы попеременно высаживались на острова архипелага - Лодейный, Олешин, Большой Вороний, Жилой, Средний, Тапаруха - и всюду лицезрели одну и ту же картину: странноватые каменные фигуры, напоминающие о прошедшем.
Сделав круг, мы возвратились к месту старта нашей экспедиции. Встречный ветер повсевременно лупил нам в скулу. Из-за этого мы не могли развернуть паруса и всегда шли под движком. По пути зашли на полуостров Красноватый, где на гладкой верхушке отлично сохранился необычный каменный лабиринт. О предназначении этих сооружений историки спорят не один десяток лет. Эти странноватые спирали, возникновение которых относят к периоду с XIII по XVIII век, рассеяны повдоль северного и западного побережья Белоснежного моря. На одних только Соловецких островах их более 30 5! Похоже, потаенна лабиринтов - одна из самых интригующих, которую унесли с собой обитатели знаменитой Биармии. Воспоминаний масса, но настало время осмыслить их.
Чьих рук дело?
Пробы разъяснить смысл каменных творений предпринимаются повсевременно. Узнаваемый карельский историк, этнограф, краевед Иван Мулло более 20 годов назад объявил менгиры... фаллическими знаками. Но кроме свободных зрительных ассоциаций в пользу этой версии не гласит больше ничего. Быстрее выслеживается другая параллель. В почти всех местах, где мы сходили на сберегал, нам встречались древесные кресты - и свежевыструганные, и черные от времени. Они все имеют очевидное отношение к морю, расположившись на обращенных к нему участках побережья и островов. Воздвигали их как знаки владения промысловыми пт, путные ориентиры либо предупреждающие маяки, время от времени ставили в память о погибших в море. По-видимому, менгиры тоже могли представлять собой разновидность морских ориентиров либо же знаки владения промысловыми участками. Но устанавливали их еще те, кого мы называем сейчас биармами!
Некие исследователи уверенно приписывают сооружения Беломорья старым саамам. Сторонники этой теории считают, что острова еще с эры ранешнего металла перевоплотился в табуированные священные места. «На их совершались ритуалы, связанные с погребением погибших, культово-промысловой и рыболовной мистикой, инициацией, поклонением небесным светилам», - считает архангельский археолог Александр Мартынов. Как не определяли эти сооружения и скопления - пантеоны, святилища, тотемы, алтари, дольмены, погребения - «кенотафы». Но есть ученые, которые считают, что такая свободная интерпретация - это плод разыгравшейся фантазии, рассчитанной только на вербование энтузиазма широкой публики и создание вокруг сооружений искусственного псевдоромантического нимба местной языческой экзотики. Более того, в последние десятилетия на островах архипелага Кузова туристами воздвигнуто большое количество новоделов - «крестов», «столбиков», «магических кругов». Все это только запутывает ситуацию.
Спор в научной среде идет серьезный, и, честно говоря, он только подогревает энтузиазм к таинственной Биармии. Например, кандидат исторических наук, научный сотрудник сектора археологии Института языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН Надежда Лобанова считает: «Нет колебаний в том, что беломорские сооружения являлись объектами поклонения саамского населения, проживавшего тут в эру Средневековья и в более ранешние времена (приблизительно с I тыс. до н. э. до XV-XVI вв.)». Больше того, кандидат исторических наук Игорь Манюхин утверждал, что «одной из обстоятельств строительства Соловецкого монастыря могло быть рвение православной церкви лишить лопарей их святилищ», так как острова, по его воззрению, были священными для аборигенов-язычников. Этот резон можно принять, только вот удивительно, почему тогда монахи не сочли необходимым отмечать и комментировать наличие бессчетных каменных сложений на Соловках. Тогда нужно признать, что при закладке монастыря в XV веке эти объекты или еще не существовали, или монахи их просто проигнорировали, не считая препятствием для миссионерской деятельности посреди саамов. Но более возможно, что монахи их зачем-то выкладывали сами, не усматривая в их языческой символики. Может быть, вот поэтому современные местные обитатели тоже в большинстве собственном не связывают сооружения с языческими культами и в целом относятся к ним с безразличием. «У поморов нет устной традиции, связывающей каменные сооружения с деятельностью иноязычного населения либо иноверцев, - утверждает кандидат исторических наук, старший научный сотрудник сектора археологии Института языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН Марк Косменко, - если не считать легенду о превращении в камешки «немцев» (зарубежных интервентов в Смутное время начала XVII в. - «Итоги») в юго-западном Беломорье, также преданий о старообрядцах, которые ранее жили и хоронили погибших в разных пт западного побережья».
Пробы связать каменные объекты с саамами лишены реальной исторической опоры, считают некие спецы. На этой местности просто не найдено остатков саамских поселений. Археолог Марк Шахнович в свою очередь подразумевал, что сооружения изготовлены карелами, которые переселились на Белоснежное море из Приладожья в XII-XIV веках. Но тогда удивительно, почему в других районах, населенных карелами, нет таких же.
Вправду, есть очевидное несоответствие меж огромным числом сооружений предположительно культового предназначения и отсутствием в Беломорье сети поселений оседлых приморских народов. Такое неописуемое количество странноватых объектов могло соответственно принадлежать только бессчетной людской популяции, обладающей развитыми способностями и средствами мореплавания. Этой популяцией, может быть, и были обитатели страны Биармии. Но никто из представителей официальной науки пока не готов взять на себя смелость заявить об этом.
Василий Дятлов
Представления
Территория гипотез
Марк Косменко , кандидат исторических наук, старший научный сотрудник сектора археологии Института языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН:
- Нужно различать каменные объекты искусственного и природного происхождения. Некие археологи и краеведы именуют «саамскими сейдами» такие объекты, как «камни с ножками» - большие камни, лежащие на маленьких камнях, также одиночные камни, с которыми время от времени связаны разные предания. Предполагается, что это или искусственные сооружения, или культовые объекты естественного происхождения. В западном Беломорье такие камешки весом до нескольких сотен тонн есть на склонах многих возвышений и уступов морских террас. Эти природные объекты появились как итог сползания вниз по склонам блоков, которые легли на маленькие камешки. Допустимо, что они использовались старыми саамами в качестве культовых, но это необходимо специально устанавливать в каждом отдельно взятом случае. Подтверждения искусственного происхождения либо использования в древности таких камешков пока отсутствуют, потому их нереально рассматривать как археологические монументы.
Бьорнар Ольсен , доктор Института Тромсе, наикрупнейший спец по саамским памятникам:
- По моим догадкам, с незапамятных времен Соловецкий архипелаг был местом расположения важных святилищ местного саамского населения и много веков оставался центром их священного ландшафта. И строительство монастыря, кстати, было вызвано конкретно этим суждением. К проявлениям культовой деятельности саамов на архипелагах Кузова и Соловецкий я отношу лабиринты и значительную часть священных ландшафтов - алтари круглой формы, сейды и пр. Они могут датироваться поздним стальным веком либо Средневековьем.
Денис Кузьмин , кандидат филологических наук, научный сотрудник сектора языкознания Института языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН:
- Побережье Белоснежного моря в протяжении многих веков было регионом давнешних межэтнических связей, которые ясно появляются в языке и топонимии современного населения. Прибалтийско-финская по происхождению топонимия соседствует тут с российской, которая складывалась в итоге новгородского, а потом и столичного освоения Поморья. Сюда, в юго-западное Беломорье, выходили важные транзитные водные и водно-волоковые пути с юга и юго-запада, рано освоенные, с одной стороны, прибалтийскими финнами, с другой - русскими переселенцами, тесновато соприкасавшимися тут с местным саамским популяцией. При всем этом топонимия свидетельствует, что славянское население селилось на местности, довольно рано освоенной представителями финской языковой семьи.
