Анализ важных особенностей государственных стратегий и стратегических стилей разных стран и их военных достижений позволяет сделать определенные выводы.
Военная удачливость цивилизации находится в зависимости от многих слагаемых, но фактически прямо соотносится:
- с глубиной осознания государственными элитами самого предмета войны;
- со способностью государственной военной мысли сформировывать новое познание о войне, верно использовать законы диалектики и впору поменять базисные парадигмы собственного мышления, а означает, давать своевременные и четкие советы собственному государству, определять направления конфигурации методов стратегического государственного строительства и строительства государственных вооруженных сил;
- с возможностью точно определять существо современного состояния военной сферы цивилизации, также время и глубину совершения нужных конфигураций, дающих новое качество военному делу страны;
- с мудростью муниципального управления, способного стремительно, организованно и мало ущербно для страны и армии проводить эти конфигурации.
Если обозначенные положения не реализуются, то цивилизация теряет четкое положение и ориентировку, утрачивает способность к верному стратегическому целеполаганию, не производит нужные ориентиры и аспекты развития, не воспринимает решений и мер к нужным изменениям, в конечном итоге - утрачивает темп и качество развития и проигрывает войну. Иллюстрация - последствия внедрения самого тривиального из законов диалектики - «переход количественных конфигураций в качественные» в практике муниципального и военного строительства Рф.
Анализ истории Победы русского народа в Величавой Российскей войне, не считая многих других выводов, позволил часть их сконструировать последующим образом.
Победа СССР в Величавой Российскей войне была достигнута методом колоссального напряжения всех сил русского народа и раст-ратой «наших неисчислимых сил».
1. Не имея других способностей и оснований к победе в войне за национальное выживание, СССР перебежал к полной и жесточайшей мобилизации как единственной способности сосредоточения всех сил цивилизации для Победы.
2. Эта полная мобилизация была ориентирована на создание такового количества боевой техники (танков, артиллерии, самолетов, боеприпасов и прочее), которое (по замыслам Сталина и Ставки ВГК) должно было с излишком перекрывать любые утраты войск, превосходить способности противника в выпуске подобных образцов и типов техники и вооружения, в всех обстоятельствах и неизбежно привести к нашей Победе в войне.
Другими словами, весь предвоенный, фактически военный и послевоенный периоды нашей истории мы делали одно и то же - пробовали вынудить работать на нас законы диалектики и методом непомерного роста количества перейти к новенькому качеству и победному для нас финалу Величавой Российскей войны. На уровне осмысления войны и на уровне военных и экономических технологий тех пор мы поступали правильно: количество наших военных усилий переросло в нашу Победу и в систему ее послевоенных стратегических эффектов. Дальше следовала стратегическая инерция, философия «победы хоть какой ценой» начала воплощаться в мирной жизни, притом с неменьшей всеобщ-ностью и беспощадностью, а главным принципом муниципального и военного строительства стала все та же «тотальная мобилизация».
Крах СССР наступил в связи со многими обстоятельствами, но разумеется, что он упал в том числе и под тяжестью своей «тотальной мобилизации». Эта мобилизация оказалась философски грешной, экономически неподъемной, политически роковой, в военном отношении глупой, потому что в итоге количество войск, танков и ракет не переросло в новое качество военной мысли, государственной стратегии и военной организации Рф.
Для СССР, а после 1991 года и для новейшей Рф в плане философии войны и государственной военной мысли ничего не изменялось, всю тяжесть «тотальной мобилизации» ощутили на для себя новенькая Наша родина и ее армия, и все это длилось фактически до начала военной реформы РФ (2008 год).
К чему же привела эта парадигма «тотальной мобилизации» в нашем государственном военном деле? Общий абрис этих последствий такой. Уверовав в верность и эффективность закона перерастания количества в качество, СССР сделал искрометно отлаженные и абсолютизированные главные нюансы военного дела, обеспечившие нам Победу в войне:
1. Мобилизационная система комплектования войск; мобилизационная система подготовки войск; мобилизационная система стратегического мышления во всех сферах, в том числе в сфере государственной военной мысли.
2. В стратегии и оперативном искусстве главным стал принцип массирования сил и средств на решающем направлении в решающее время.
3. В военном искусстве наступила эра абсолютизации квинтэссенции военной мысли - «теории прорыва».
Главными аспектами стали: умение сделать нужное приемущество на участке прорыва (при соотношении до 10:1 и поболее в нашу пользу); создание больших плотностей танков, артиллерии и войск на участке прорыва; умение избрать таковой участок и скрыть его от внимания противника до начала прорыва; умение подать к этому участку массы техники войск и боеприпасов и т.д..
4. В организации боевых действий - жесткое регламентирование действий войск и штабов, исключающее любые инициативы, что резко сузило значение и ролевое качество главных частей общей военной структуры, обеднило военное искусство всех огромных войсковых организмов.
5. В выполнении - четкое выполнение принятого решения, исключающее вариативность (прямое нарушение принципов Александра Суворова - «на меня не смотри, местному виднее»). Система полного контроля привела, с одной стороны, к упрощению управления войной, с другой - сделало свою систему выполнения контроля, которая подавила все живое в стране и армии. Все это просто уничтожило всякую инициативу войск.
Примерно до 60-х годов прошедшего века все эти нюансы еще «играли», но уже очевидно начинали сдерживать развитие военного дела в СССР. В афганской войне стали явными их исчерпанность и неэффективность, но мысли о необходимости чего-то поменять у управления страны и ВС не появлялось - и мы проиграли войну. К этому времени в области государственной стратегии и военного строительства стала доминировать теория стратегического ядерного сдерживания. Эта стратегия отдала СССР возможность умиротворенно развиваться, но достигнутый методом жесточайшего напряжения и централизации сил и средств цивилизации ядерный паритет в конечном счете стал продолжением реализации закона «перерастания количества в качество».
Сначало это представлялось стратегически нужным, позже оказалось стратегически лишним, а сейчас - это единственная возможность оставаться в клубе величавых держав. Уверовав в собственный ядерный щит, политическое и военное управление страны не занималось своевременным и многообещающим развитием других компонент военного дела, а те новые идеи, которые предлагались нашим экспертным обществом, специально игнорировались. Все это привело к исключению из развития и военного строительства практически всех многообещающих неядерных средств, обрекло на стратегическую однобокость и пассивность нашу внешнюю политику и военное строительство, на заведомую пассивность группировки наших войск на ТВД, потому что стратегическая инициатива сходу и по определению отдается противнику. Командование войск обречено глупо ожидать, когда противник предпримет боевые деяния такового масштаба, что этому командованию остается только (с облегчением) перейти к ударам ядерным орудием хотя бы тактического уровня, потому что им больше на противника повлиять нечем.
При всем этом остается открытым вопрос: кто и как будет определять нужный либо достаточный для нашего ядерного ответа масштаб действий противника и кто будет принимать это решение? Мы лицезреем, что пока современное развитие ВС Рф идет по пути понижения и сужения способности войск в ответных действиях стратегического уровня и практически исключает их превентивность.
В сфере военной мысли последствия избранной политическим управлением страны мобилизационной стратегии были более удручающими. Наша государственная военная идея оказалась в том же «мобилизационном плену», другими словами неспособной к философскому осмыслению времени, она растеряла способность изменяться правильно времени и достижениям государственной и мировой научной мысли, заполучила апологетические черты и, цепляясь за все ту же «тотальную мобилизацию», фактически погибла.
Оказалось, что в сфере мысли количество практически никогда не перерастает в качество, потому что прорывы в познаниях дают только гении и идея развивается в главном творчеством выдающихся представителей, которым правительство дает заказ и представляет широкие способности для плодотворной работы. Но у нас не было госзаказа на теорию войны, гениев никто не находил, никто не готовил и не выращивал таланты, их только дружно и удачно «закапывали».
Чтоб управлять «количеством», была сотворена колоссальная военно-научная система из 10-ов и сотен военных учебных заведений, которые готовили тыщи военных профессионалов от сержантов до офицеров и генералов.
Прорыва в знании не наступало, и наша военная идея продолжала, как и в прошедшую войну, готовить стандартные кадры для стандартного управления стандартными боевыми структурами в стандартных боевых ситуациях прошедшей войны. Наш военно-промышленный комплекс удачно загонял ресурсы страны в такое же ненадобное «железо». Полагаю, что конкретно так наша государственная военная идея, военное дело и военная организация пришли к сегодняшнему коллапсу.
Упрямое следование закону диалектики «перерастания количества в качество», подтвержденному Победой в Величавой Российскей войне, сделало наше правительство и армию механизмом проигрывания старенького, ненадобного и сразу неспособным к формированию нового. Ведь уже разумеется, что нужно облагораживать качество и эффективность и уменьшать количество и затратность.
Полагаю, что устранение всех этих исторических перекосов из тела Рф, ее государственной военной мысли и всего военного дела - основная задачка проводимой сейчас модернизации страны и ее Вооруженных Сил. К счастью, похоже, что современное управление Рф и ее ВС все более осознает эту правду и пробует поменять ситуацию в целом. Но все сопутствующие трудности тяжело даже представить, потому что старенькые механизмы действенного управления социумом разрушены и практически утрачены, а новые еще не выработаны.
Сейчас можно констатировать и 1-ые успехи нашего управления, которому уже удалось главное - повредить кандалы «тотальной мобилизации» и сейчас оно озабочено тем, что нужно двигаться вперед, но при всем этом толком не знает, что делать далее.
Представляется естественным, что инстинк-тивные пробы политического и военного управления управлять развитием страны и армии, основываясь лишь на собственных представлениях (нередко взятых из чужих теорий) о существе процессов государственного госстроительства в критериях войны, а это конкретно так, могут привести только к еще одним «судорогам управления» и еще одним ошибкам, затрудняющим положительное развитие страны.
Правоту произнесенного мы сейчас раз в день смотрим на примере тягот нашей военной реформы, в какой все самые добросовестные усилия нашего управления, осуществляемые даже в правильном направлении, приводят не к росту государственного военного могущества, а пока к оборотным стратегическим эффектам.
Это означает, что нам нужны теория войны как основание и идеология муниципального и военного строительства, другой научный и организационный уровень управления этими процессами и другие командные кадры, без которых все наши усилия безизбежно завершатся провалом.
В этом плане представляется естественным и нужным развивать философское направление военной мысли и дальше, другими словами распространять эти подходы на анализ военного дела в парадигме и других законов диалектики, включать приобретенные результаты в общую теорию войны, в практику военного и муниципального строительства.
Главными задачками страны и нашего военного дела сейчас считаю:
- во-1-х, создание независящего и отлично обеспеченного государственного военного экспертного общества;
- во-2-х, создание повторяющегося издания этого экспертного общества Рф как трибуны проф мыслях, воззрений и структуры проф обсуждений;
- в-3-х, разработка этим обществом Общих основ теории войны как базисного предмета нового муниципального и военного образования, всех направлений и уровней подготовки руководящих муниципальных и военных кадров Рф, так как сегоднящая, так именуемая военная наука есть воплощение закона «перерастания количества в качество», а означает, глупа.
Применительно к современной теории войны скажем, что тривиальный сетевой нрав современной войны диктует необходимость перехода к новым формам сосредоточения усилий цивилизации в интересах победы.
Касаясь внедрения законов диалектики к военному строительству, можно представить, что закон «перехода количества в качество» справедлив для взаимодействий субъектов военных 1-го масштаба и уровня развития. Это означает, что во всем, что организационно, идеологически и технологически выше и труднее, основным будет уже не механическое сложение - массирование сил и средств, а система сложения эффектов вооруженных и невооруженных форм ведения войны. Это просит совсем других подходов к государственной стратегии, военному строительству и уровню подготовки управляющих страны и офицерского корпуса Рф.
Александр ВЛАДИМИРОВ
вице-президент Коллегии военных профессионалов, кандидат политических наук, генерал-майор
