Как-то в архивах нашего знаменитого классика Ивана Сергеевича Тургенева литературоведы обнаружили загадочный документ. Назвать его документом, пожалуй, можно было с большой натяжкой, ведь речь шла об обычной бумажной салфетке. Однако уж такова судьба наследия знаменитостей: все, на чем они изволили написать хотя бы пару слов, со временем переходит в разряд очень важных, порой весьма дорогостоящих, документов. Итак, обыкновенная бумажная салфетка приобрела статус документа, потому что на ней рукой Тургенева было написано всего несколько, на первый взгляд, очень странных слов: «ужас… обезьяна… все озеро… визжало… заросли».
Привязать эти слова к каким-либо произведениям великого писателя не удалось. Предположили, что Иван Сергеевич мог записать на салфетке замысел нереализованного впоследствии произведения или просто машинально отметил ключевые слова из рассказа какого-то собеседника, с которым разделял трапезу.
Возможно, тайна салфетки так бы и осталась нераскрытой, но тут на помощь литературоведам пришел знаменитый классик французской литературы Ги де Мопассан.
Оказалось, что в беседе с ним и с не менее известным классиком Гюставом Флобером русский писатель поведал им очень страшную и загадочную историю. Их разговор как раз касался природы ужасного и рассказ Тургенева стал прекрасной иллюстрацией того, как страх способен ввергнуть человека в самое настоящие безумие. Сначала Иван Сергеевич как-то долго подбирал слова, мялся, но потом разгорячился, раскраснелся, глаза заблестели, а его рассказ обрушился на слушателей бурным потоком. Было видно, что он рассказывает эту историю впервые, что пережитый в тот давний летний день ужас до сих пор засел где-то глубоко у него внутри и не дает ему покоя.
Когда Тургенев внезапно прервал свой рассказ, его собеседники попробовали уточнить какие-то детали, но Иван Сергеевич наотрез отказался продолжить разговор на эту тему. Он выглядел подавленным и, казалось, жалел, что так неожиданно для себя вдруг проговорился… Мопассан записал рассказ Тургенева и назвал его «Ужас». Вот эта короткая, но весьма примечательная история:
«В молодые годы Тургенев как-то был на охоте в русском лесу. К вечеру вышел он на берег тихой и живописной речушки, струившейся под ветвями деревьев. По берегам росли травы, вода была чиста и глубока. После тяжелого дня охотнику захотелось искупаться. Он плавал великолепно, поэтому без опаски отдался воде. Неожиданно кто-то тронул его за плечо. По ощущениям это было именно прикосновение чьей-то руки, а не ветви дерева или стебля травы. Он обернулся и… увидел чудовище, разглядывающее его с явным любопытством. В чудовище угадывалась обезьяна и женщина одновременно. Широкое плоское лицо покрывали морщины, существо смеялось и строило гримасы. На груди угадывались две выпуклости, как у женщин, длинные рыжие волосы или шерсть покрывали все тело, на голове волос было больше. Будучи высокого роста, Тургенев сразу заметил значительную высоту существа.
Он почувствовал, что страх вмиг охватил его, начала бить дрожь. Неведомая сила подняла Тургенева и понесла прочь. Он с небывалой скоростью плыл, но чудовище не отставало. При этом радостно визжало и, похоже было, заигрывало. Касалось шеи, спины, ног. Наконец берег. Молодой человек, ведомый страхом, бросился бежать, забыв об одежде и охотничьем снаряжении. Существо двигалось вслед, повизгивая и изредка касаясь рукой Тургенева. Он, видимо, что-то кричал, потому что навстречу выбежал мальчик-пастух с кнутом в руках. Удивительно, но чудовище его не испугало. Мальчик ударами кнута отогнал существо, которое с криками скрылось в лесу. Только теперь Тургенев смог лучше разглядеть чудовище. Оно походило на самку огромной обезьяны, более близкой человеку, чем горилла».
Как все было на самом деле
Вот такая удивительная история, еще раз доказывающая, что снежный человек — это не выдумка фантазеров, не галлюцинация, а совершенно реальное существо, живущее рядом с нами. Почему же Тургенев практически скрыл это происшествие от широкой общественности, не включил столь занятную историю в свои знаменитые «Записки охотника»?
Мне кажется, ответ на этот вопрос, в какой-то мере, можно найти в другом документе — одном из писем его друга и партнера по охоте Ильи Буткова. В нем он написал: «Сегодня милый Иван Сергеевич рассказал прелюбопытнейшую историю, случившуюся с ним этим летом. Бродил он целый день с ружьем, забрел в болото. Местность незнакомая, решил передохнуть и искать дорогу. Вдруг кто-то за плечо его тронул. Оборачивается, а перед ним страшилище какое-то: под два метра ростом, лапищи длинные, почти до земли, все в волосах, глаза маленькие, черные и как будто улыбается, кажется, женская особь. От такого ужаса побежал Иван, не разбирая дороги, чудом выбрался из болота, перед ним — озеро. Плавал Тургенев хорошо, решил в воде от чудища скрыться. Скинул сапоги — и в воду, но чудище плыло еще быстрее и с радостным визгом то и дело касалось его спины, шеи, ног. Выбрался Иван Сергеевич на берег, слышит — недалеко коровы мычат, значит, деревня близко. Стал кричать что есть силы, на крик прибежал пастушок и ну стегать чудище кнутом. Существо со страшными криками убежало прочь, помогая себе одной рукой…»
Надеюсь, вы заметили разницу между историей, записанной со слов Тургенева и опубликованной Мопассаном, и вариантом Буткова. Нет, не зря перед началом своего рассказа Флоберу и Мопассану Иван Сергеевич мялся и долго подбирал слова — ему пришлось сходу придумать, как преподнести эту историю, чтобы в глазах собеседников не выглядеть последним трусом. Одно дело, когда чудовище застало тебя врасплох в воде голым и безоружным, совсем другое, когда ты бросаешь ружье и в ужасе несешься прочь, не сделав даже попытки либо напугать выстрелом зверя, который, кстати, не проявляет признаков агрессивности, либо просто пристрелить его.
Куда уж помещать эту историю в «Записки охотника», пришлось либо полностью видоизменять ее, проще сказать — соврать, либо выставить себя на посмешище. В свете наверняка бы говорили: «Ну, батенька, Тургенев и учудил: ладно бы от медведя драпанул, а то — от какой-то бабы-обезьяны…»
Увидеть снежного человека и… умереть
Кстати, у того же Буткова отмечено, что повстречать снежного человека в окрестностях имения Спасское-Лутовиново довелось не только Тургеневу. Крестьяне видели его не раз. Один из очевидцев из деревни Тихоновка, собирая в кустах малину, нос к носу столкнулся с лохматым гигантом. Несколько секунд они молча глядели друг на друга, затем человек, преодолев оторопь, душераздирающе закричал, да так, что его родные, собиравшие ягоды неподалеку, насмерть перепугались только от одного крика. С трудом рассказав о встрече с чудовищем, крестьянин занемог и, проболев несколько месяцев, скончался. Когда его хоронили, от него уже остались лишь кожа да кости.
Хотя Тургенев, наверное, постарался забыть о своей встрече с монстром, не исключаю, что до конца жизни его мучил вопрос: почему он — заядлый охотник, вооруженный, сильный и рослый мужчина (его рост был 192 см) — перепугался до такой степени, а простой мальчишка-пастушок одним кнутом прогнал чудовище?
Невдомек было писателю, что повстречал он не просто большую обезьяну, а снежного человека, отличающегося от обычных животных сильно развитыми паранормальными способностями.
Писателю повезло, что «снежная женщина», движимая, скорее всего, любопытством, а может быть, и поиском самца, сама на него вышла. Случаи, когда человек случайно натыкался на снежного человека и заставал его врасплох, очень часто заканчивались весьма плачевно. То ли от испуга, то ли намеренно в качестве самообороны реликтовый гоминоид нередко посылал своему цивилизованному родственнику такой сильный негативный биоэнергетический импульс, что человек в лучшем случае долго болел, а то и умирал (вспомним крестьянина из деревни Тихоновка). Как и все творческие люди, Тургенев обладал более тонким восприятием и, оказавшись в непосредственной близости от снежной «красотки», не мог не почувствовать ее чуждую человеку сильнейшую энергетику. Видимо, это, в сочетании с неожиданностью и полной аномальностью самой встречи, и привело писателя к самому настоящему приступу безумного страха.
