Иисус Христос посреди кинокефалов. Иллюстрация к 20 первому псалму: «И псы окружили меня, скопище злых обступило меня, пронзили руки и ноги мои» (XXI:17). Иллюстрация из Киевской Псалтири, XIV век
Древнее наследие
Разные монстры и чудовища являются неотъемлемой составляющей средневековой космографии, которая всходит к Античности, где «другие» — это мир варваров, другими словами все, что не Греция и не Рим. Большая часть чудищ, которыми заполнены средневековые карты, все эти одноногие и брюхоголовые ошибки природы, как ни удивительно, были видами, рожденными не в сырых и замшелых монастырских стенках, а посреди садов прелестной Эллады. Естественно, средневековые картографы воспользовались и рассказами собственных современников — пилигримов, путников и возвращающихся из далеких походов воинов. Таким методом на европейские карты попадали восточные персонажи.Вся эта информация располагалась на карте, подобно концентрическим кольцам, вращающимся вокруг центра земного круга — Иерусалима. И чем далее от него уводит зрителя карта, тем больше он лицезреет на ней всяких чудовищ. Но меж древним и средневековым их восприятием заключена значимая разница. В античности странноватые существа числились аномальными диковинами, а в Средние века на их смотрели как на одно из чудес творения.
Целые галереи чудовищ в несколько регистров занимают южную сторону большинства монастырских карт. На последнем севере, где царствует ужасный холод, также находятся «другие люди», но в наименьшем количестве. Обитают монстры и на востоке, как на картах Т-О типа, так и на зональных. На более поздних картах: Эбсторфской (Ebstorf Map), Херефордской (Hereford Mappa Mundi) и псалтырных картах XIII столетия — монстры находятся по всему полю. На Эбсторфской карте можно высчитать 24 вида «других людей», на Херефордской в бестиарий включены 20 монстров.
Супруги амазонок
Кто же были эти «другие люди», ну и были ли они людьми? Вопрос для Средневековья принципный. Если это люди — их следует направить в христианство, если нет — можно уничтожать при необходимости, как всех других животных (кстати, таковой же вопрос возникнет по отношению к индейцам Америки).
Естественно, о большинстве чудовищ мы ничего не знаем, не считая их наименования и внешнего облика, может быть, каких-нибудь привычек. Но вот, что касается кинокефалов, людей с головой собаки, либо псеглавцев, — тут есть возможность «распутать клубочек». Потому остановимся на их подробнее.
Кусок Херефордской карты (ок. 1290). Из легенд на карте: «Говорят, рядом с горами Армении появляются дамы, одетые в шкуры, борода у их доходит до самых грудей, они употребляют для охоты не собак, а тигров, леопардов и иных одичавших зверей». Репродукция создателя
В древние времена кинокефалов помещали на границе Ирана и Индии. Но в Средние века большая часть картографов переселили их на север. По воззрению британского историка Айена Вуда (Ian Wood), предпосылкой этому послужили рассказы христианских миссионеров, столкнувшихся в ранешном Средневековье (до XI века) с народами, живущими в Скандинавии. Как демонстрируют археологические данные, тут был всераспространен культ собаки либо волка. Так, в гавани Хедебю (Дания) было найдено несколько войлочных масок VIII века, умело воспроизводящих собачьи рожи. А в Торслунде (Швеция) археологам попадаются железные накладки на одежку в виде волкоподобных фигур с человечьими ногами.
В Средние века, в отличие от древних времен, числилось, что кинокефалами могут быть только мужчины. Малышей им рождали амазонки. Мальчишки были псеглавцами, девченки — обыкновенными людьми. Вуд подразумевает, что такое различие меж мужиками и дамами у скандинавов свидетельствует о наличии закрытых мужских союзов, встречающихся практически у всех первобытных народов. Числилось, что во главе этих сообществ стоит тотемный предок, в нашем случае — собака, потому все мужчины племени в положенное время (война, охота, ритуалы) «превращались» в псов. Дамам это делать было запрещено.
Но откуда в Скандинавии взялись амазонки? Возможно, на балтийском побережье существовали племена, всё мужское население которых летом покидало общину. Подобные примеры известны и в Африке, и в Америке. В нашем случае мужчины вероятнее всего отчаливали на север за стальной рудой либо шкурами северных животных. Лето же тогда было единственным временем года, когда торговцы из континентальной Европы решались переплывать Балтийское море. Полностью может быть, что их рассказы и легли в базу мифа об амазонках в северной Европе.
В кинокефалах не сходу признали всеполноценных людей. Так, в сочинении «Космография Этика Истрийского» (Aethici Istrici Cosmographia), датируемом серединой VIII века, повествуется о кругосветном путешествии, совершенном или в III веке, или в V–VI веках. Этик, а именно, докладывает:
Эти языци прогуливаются нагими ногами, делают лучше состояние волос тем, что смазывают их маслами и жиром, отчего они издают мерзкую вонь. Они живут в скверне, питаются заповедным мясом нечистых четырехногих — мышами, кротами и иным. У их нет реальных домов, они употребляют накрытые тканью шалаши в чащобах и недоступных местах, на болотах и в зарослях камыша.
Сам создатель «Космографии» в Скандинавии не бывал, а информацию, по его словам, получал от германских торговцев.
Интересно, что уже в IX веке картина поменялась. Сейчас кинокефалы представлялись народом, последующим «общественным предписаниям». Они уже не прогуливаются нагими, как животные, а пашут и жнут, занимаются ремеслами. Это полностью разумные люди, точнее «чудовища, которые вышли из людского рода», как пигмеи либо гиганты (людская природа последних подтверждается в Библии, возьмем хотя бы Голиафа). В общем, с ними полностью можно иметь дело. По воззрению Вуда, конфигурации представлений о псеглавцах — возможно, итог сокращения культурных дистанций и, соответственно, ослабления культурных «фильтров» меж создателями описаний и предметом их энтузиазма. Сейчас о псеглавцах писали миссионеры, проповедовавшие на берегах Балтийского моря. Судя по всему, германские негоцианты, на которых полагался в свое время создатель «Космографии», к скандинавским легендам добавили почти все от себя.
Святой кинокефал
К этому времени у псеглавцев возникает даже собственный небесный защитник — святой Христофор, в 250 году принявший страдальческую погибель в Ликии. Как ни удивительно, сначало Христофор изображался с головой пса. В более поздних легендах это разъяснялось божественным чудом, совершенным по молитве святого. По одной версии, проповедник таким методом уверил язычников в истинности христианской веры. По другой — Христофор не желал собственной красотой вводить в искушение женщин, слушавших его проповеди. Но по сути происхождение легенды о песьей голове святого было совершенно другим.
Одно из первых жизнеописаний святого Христофора сочинил германский поэт и епископ Вальтер Шпейер (Walther von Speyer, 963–1027), использовавший в отношении собственного героя не имеющееся в латинском языке слово «canineus». Слово разумеется принуждало поразмыслить о «canis», собаке, хотя вероятнее всего было просто германским эквивалентом слова «cananeus», означавшего выходца из «земли ханаанской» — малеханькой области на западном берегу Иордана. Эта догадка косвенно подтверждалась и Книжкой Чисел (13:34), где говорится, что Ханаан — земля монстров (без уточнения, каких). Соответственно, Христофор как ханааней по рождению не мог не быть псеглавцем.
С течением времени недоразумение прояснилось, но псеглавость Христофора осталась, просто её стали разъяснять по-другому, о чем мы уже гласили. К XIII веку церковная церковь уже отошла от такового экстравагантного вида святого, возвратив ему человечий вид. Но в православии псеглавость Христофора сохранялась до XVI века. До сего времени в неких старенькых церквях можно повстречать образ святого кинокефала, хотя почти всегда его лик был переписан.
В именитом каталанском атласе Абрахама Креска (Abraham Cresques, 1375) страна Гог и Магог обрела свое место в районе сегодняшней Чукотки. Эта земля на последнем северо-востоке окружена со всех боков высочайшими горами. В центре изображено пешее войско на марше, во главе которого едет правитель с раскосыми очами (аллюзия на степняков-кочевников) на сероватом жеребце, облаченный в голубые одежки и под голубым балдахином. Репродукция создателя
Промышленность чудовищ
Мир, сделанный картографами, практически «ломился» от чудовищ и необыкновенных созданий. Так, если веровать Херефордской карте, к северу от Кавказа обитает мантикора — чудовище с лицом человека и телом льва. В районе Каспия и дальше в Азии водятся монстры, похожие на Минотавра, «пригодные для боевых действий, хотя в главном использующиеся в армии неприятеля рода человеческого». В египетской пустыне изображен сатир, который, возможно, искушал святого Антония (Άγιος Αντώνιος ο Μέγας, 251–356); кое-где в Персии живут одноглазые люди (манокули), гипоподы (существа с лошадиными копытами) и сциоподы — люди, стремительно бегающие на единственной ноге.
На Эбсторфской карте «рассадник» чудовищ находится в Эфиопии. Там обитает «племя без языка, представители которого объясняются кивками и жестами»; четырехглазые эфиопы; псиллы, которые не страшатся змеиного яда; существа с ровненьким лицом; некоторые трехрукие волосатые люди, живущие у болот; ихтиофаги, питающиеся только рыбой и пьющие соленую морскую воду; некоторые безротые существа, которые «поддерживают свое существование, вдыхая запах яблок, а если ощущают какой-нибудь смрад, то погибают»; амиктиры, у каких большая передняя губа закрывает все тело… Перечень может быть продлен до бесконечности. Но особенной популярностью воспользовалась троица — панотии, блемии и донестры.
Внешний облик панотиев может послужить ни мало ни много прототипом Чебурашки. На Эбсторфской карте на последнем северо-востоке они изображены с большими ушами, и о их говорится: «Здесь живут панотии, они имеют уши так огромные, что могут ими укрыть свое тело». В первый раз с рассказами о панотиях столкнулись вояки Александра Македонского (’Aλέξανδρος ο Μακεδών, 356–323 до н.э.) в Индии. Многие историки подразумевают, что легенды о их — дальнее эхо нашествия арийцев (индоевропейцев) на Индостан во II тыс. до н.э. Дело в том, что арийцы оттягивали уши при помощи томных серег. В памяти коренного населения Индии они так и остались — большеухими.
Блемии — существа с лицом на животике. Обычно, блемии изображались в Эфиопии либо на краю Нубийской пустыни. Историки связывают их с одноименным племенем, жившим в этих местах во времена Римской империи. Блемии отличались беспощадностью и воинственностью, доставляя много заморочек римским наместникам в Египте. Числилось, что они очень кровожадны и приносят людские жертвы. Миф о брюхоголовости закрепился за блемиями, возможно, из-за особенностей их защитного вооружения — на щитах и нагрудной броне они изображали человеческое лицо. С огромного расстояния вправду могло казаться, что лица у их находятся на уровне животика.
Донестры — по-своему уникальные сотворения, живущие на островах в Красноватом море. Их уникальность заключалась в возможности говорить на всех языках. В средневековой картине мира это умение ассоциировалось только с апостолами, которые стали полиглотами после сошествия Святого Духа. Но в отличие от апостолов, донестры не выручали, а гробили людей. Их образ — это проявление особенности средневекового сознания: все на свете обязано иметь для себя обратную пару. От головы до пояса донестр был уродлив. Судя по миниатюрам, он походил на смесь жабы и льва. От пояса до ног — это человек. Невзирая на свою уродливость, донестры были очень учтивы и стремительно располагали к для себя путешественника. Но как тот терял внимательность, чудовище хватало и съедало его. Позже оно имело обыкновение длительно рыдать над оторванной головой собственной жертвы.
Это родина моя
Сейчас поглядим, кем населяли картографы земли Рф, находившиеся у далеких пределов Ойкумены.
С древних времен граница цивилизованного мира на востоке ограничивалась рекой Танаис, обычно отождествляемой с Доном, а на севере и северо-востоке — сказочным горным хребтом, именуемым Рифейскими, либо Гиперборейскими горами, за которыми размещалось королевство тьмы. Рифейскими горы окрестили из-за непрекращавшихся наисильнейших ветров, дующих в этих широтах: по-гречески «рифен» значит «сильное дуновение». Кое-где тут жили окаянные народы Гог и Магог. Аббон Флерийский (Abbon de Fleury, ок. 945–1004) в собственном сочинении «Житие Эадмунда» называл Гиперборейские горы «сосредоточием мирового зла», откуда вышли нечестивые норманны, которые являлись «орудием дьявола», и откуда выйдут народы, которые составят войско Антихриста (мы, стало быть).
Кусок медной планисферы, так именуемой «Планисферы кардинала Борджиа» (XV–XVII века). На нем изображены земли, относящиеся к местности современной Рф. На севере язычники поклоняются большой голове, висячей на перекладине, близ Ростовского моря изображены огнепоклонники, а на севере Пермского края показаны амазонки. Можно также разглядеть в правом верхнем углу сцену битвы Александра Македонского с окаянными народами. Конкретно напротив зрителя картограф расположил диковинных животных. Самое огромное из их — мантикора (с головой льва и крыльями). Она числилась одним самых лютых монстров-людоедов. Репродукция создателя
А На Эбсторфской карте в северных границах Скифии (так европейцы называли все земли за Доном), у океана изображен антропофаг, а под ним сладкоречивая легенда: «Здесь обитают антропофаги, люди очень резвые, потому что они имеют ноги, как у лошадок (не тут ли истоки поговорки о любви российских к резвой езде? — И.Ф.). Питаются они людской плотью и кровью». Это подтверждает и карта-планисфера 1448 года, составленная Андреасом Валспергером (Andreas Walsperger, 1415–?). На ней неподалеку от городка «Norgadia» (Новгорода) находится изображение огромного каннибала, гневно поедающего свою жертву, западного миссионера либо соотечественника — непонятно.
На карте мира 1550 года известного французского картографа Пьера Деселье (Pierre Desceliers, 1500–1558) на северо-востоке Московии в области «Colmogora» (Холмогоры) помещена миниатюра, изображающая российского охотника-промысловика (либо эсхатологического вояки из рода Гога и Магога?), одетого в шкуры, с ружьем в руках и песьей рожой.
На Херефордской карте читаем:
Рифейские горы. Область эта именуется Аптерофон, где царствует нескончаемый холод. За Рифейскими горами проживают в пещерах скифы внутренних областей, а жизнь у их очень грозная. Чаши у их для питья изготовлены из черепов их противников … Скифы обожают вести войну и пьют кровь из ран убитых.
Рядом живут эсседоны — люди, поедающие собственных родителей на торжественных застольях, полагая, что это еще лучше, чем оставлять их в добычу червякам; люди Грифа («Griste»), которые «покрывают себя и собственных лошадок в качестве попоны кожей собственных убиенных врагов».
Представителей обычной фауны в русских границах на монастырских картах мира фактически не встречается, разве что на Эбсторфской карте под Киевом пасется на днепровских нивах одичавший зверек «urus» (тур, зубр), которого позже можно будет повстречать на картах Сигизмунда Герберштейна (Siegmund Freiherr von Herberstein, 1486–1566).
На фоне этой безотрадной картины утешает одно — на Эбстофской карте, где мир есть Тело Христово, российские земли находятся прямо под десницей Спасателя и текстом из Псалтири: «Десница Господня творит силу!» (Пс. 117:16). И вроде бы ни была Наша родина далека от цивилизованного мира, большая часть западноевропейских карт имеют восточную ориентацию, а означает, рядом с нашей гиперборейской государством, отгороженной от Европы горами и пограничными столбами, находится граница Эдема — Земного Рая
Игорь Фоменко
