Методика «программирования» малышей
В «программировании детей» нет никакой фантастики: стратегия обычная, как приёмы селекционера скота. Поначалу искусственно оплодотворяют несколько яйцеклеток. Потом проводят генетический скрининг получившихся зародышей — выявляют гены, ответственные за возникновение того либо другого признака, и оставляют «хороший» зародыш, другими словами зародыш, имеющий либо не имеющий определённый ген.
На практике это производится последующим образом. При помощи инъекций дамских половых гормонов искусственно стимулируют созревание нескольких яйцеклеток в яичниках пациентки. Потом под контролем УЗИ специальной иглой попадают вовнутрь яичника и «высасывают» оттуда фолликулы — образования, снутри которых созревают яйцеклетки. Позже уже в лабораторной посуде яйцеклетки отделяют от «сопровождающих» клеток и соединяют с приготовленными сперматозоидами. После осеменения яйцеклетки (сейчас они именуются зиготы) помещают на специальную питательную среду, где они начинают делиться — будущие малыши начали расти.
Через 2–3 денька самые «лучшие» из зародышей (обычно не больше 2-ух) возвращают в матку, и если хотя бы один прикрепляется к её стене, то наступает беременность. Вопрос в том, как отбирать этот либо эти «лучшие» зародыши. Современная медицина способна делать преимплантационный генетический скрининг, другими словами определять наличие ряда генов, которые приведят к развитию серьёзных наследных заболеваний. Посреди их гемофилия, серповидно-клеточная анемия, болезнь Хантингтона, бета-талассемия и много других. Для имеющихся сверхчувствительных способов генетического анализа довольно одной клеточки, которую «отщипывают» от зародыша. Как правило это происходит на стадии, когда он состоит из восьми клеток; как ни удивительно, такое «увечье» не оказывает влияние на предстоящее развитие зародыша. Скрининг должен быть выполнен очень стремительно: помещать зародыш в матку необходимо не позднее, чем на 5-ый денек после осеменения. Итак, «счастливчику» дают право на жизнь, а другие зародыши элиминируют — проще говоря, убивают.
Корешки трудности
Началось всё с такового заслуги медицины, как искусственное оплодотворение. Бесплодные пары получили возможность иметь малышей. Методика далековато не всегда успешна, потому обычно оплодотворяют сходу несколько яйцеклеток: хоть с одной, да всё получится. Далее ещё одно полностью человечное достижение — преимплантационный скрининг для выявления наследных «дефектов» у зародышей до их имплантации в матку. Ранее можно было выявлять недостатки только уже возрастающего в матке плода и советовать аборт. Хоть какой доктор произнесет: чем ранее выявлена наследная болезнь, тем лучше.
Но эти заслуги современной медицины породили серьёзную этическую делему. Есть несколько зародышей, а мама обычно может вынашивать только одного-двух. Так какого из их выбирать? Эта неувязка касается не только лишь бесплодных пар: искусственное оплодотворение может использовать неважно какая пара, чтоб иметь несколько зародышей в «ассортименте» на выбор.
Здоровье цивилизации либо геноцид глухонемых?
Конкретно этого выбора касается Билль о людском оплодотворении и эмбриологии (Human Fertilisation and Embryology Bill), который на данный момент рассматривается в Палате общин английского парламента и может быть принят в октябре. Вокруг грядущего закона разгорелись серьёзные споры, в каких интенсивно участвуют публичные организации. Одно из положений говорит: если понятно, что данный зародыш имеет некий наследный «дефект», и при всем этом есть другой зародыш, «недефективный», то выбирать зародыш с «дефектом» нельзя.
Как бы, это вообщем перестраховка: кто же захотит, чтоб родился ребёнок с наследной аномалией? Но нашлись люди и даже публичные организации, которые стали интенсивно протестовать против этого положения. Дело в том, что в перечень серьёзных наследных болезней, зародыши с которыми нельзя выбирать для имплантации, попала глухота. Оказалось, что глухие от рождения люди не считают свою глухоту заболеванием. Они образуют своё отдельное общество, разговаривают на своём языке и имеют свою уникальную культуру. К примеру, Томато Личи (Tomato Lichy), активист одной из организаций глухонемых, заявил в интервью BBC Radio 4: «Чтобы вы понимали меня тут, нужен переводчик, но если вы попадете на собрание глухонемых, то уже вы будете иметь трудности. Вы не сможете оценить стихи на нашем языке, не осознаете нашего юмора».
Запрет выбирать зародыш, из которого вырастет глухой ребёнок, организации глухонемых считают проявлением дискриминации и даже геноцида: будет рождаться всё меньше глухих, и самобытное общество с течением времени пропадет. Некие (а может быть, многие) глухонемые семьи желают, чтоб их малыши непременно рождались глухими. По их воззрению, ребёнок, который слышит и говорит при помощи голоса, не осознает собственных «пальцеговорящих» родителей, оказывается чужим в их особенном мире.
Но аргументы вроде: «Слышащий ребенок не будет осознавать язык жестов» кажутся несколько мнимыми. Переводчики с языка жестов понимают и глухих, и слышащих! Тем паче, что мелкие малыши так просто учатся — в международных семьях они без заморочек осваивают сходу два родных языка. Почему же они не могут освоить язык жестов — для собственных родителей, а обыденный язык — для мира слышащих? Выходит, что предки обрекают малышей на жизнь в своём специфичном мире, отрезают им путь в остальной мир. Это как минимум очень эгоистично: лишенный слуха ребёнок, естественно, будет больше привязан к таким же, как он, родителям. Но как такому ребёнку будет сложнее за пределами родительского дома, невзирая на всю борьбу против дискриминации глухих (более корректно, слабослышащих). А главное, слышащий человек может выучить язык жестов, чтоб приобщиться к культуре глухонемых, а глухонемой не может «научиться» слышать.
Тот метод, которым глухонемые желают обеспечить пополнение собственному обществу, припоминает историю, придуманную Гербертом Уэллсом (Herbert George Wells, 1866–1946). Герой попадает в страну слепых и пробует разъяснить её жителям, что такое видимый мир. Его считают безумным и решают ослепить: пусть будет таковой же, как другие члены общества. Тяжело было представить, что в XXI веке на родине классика найдутся желающие реализовывать его темную фантазию.
Исследователи Института офтальмологии при Институтском институте в Лондоне пробуют генную терапию на добровольцах, страдающих редчайшей формой наследной слепоты, при которой один мутировавший ген вызывает постепенное развитие дистрофии сетчатки в процессе взросления малыша. Схожее состояние поражает 1-го из 80 тыщ англичан. К 20 годам малыши, родившиеся с покоробленным геном, стопроцентно слепнут. Фото (SXC license): tim & annette
Улучшение людской породы
Самое необычное, что английская общественность спорит не о том, этично ли вообщем делать выбор: «этому жить, а этому — нет». Споры вызывает только вопрос, как верно делать таковой выбор.
В первой половине ХХ века была популярна евгеника — учение об улучшении людской породы. Предлагали, к примеру, воспрещать либо не советовать иметь малышей людям, страдающим наследными заболеваниями. На благо населения земли, естественно, — чтоб в последующем поколении таких заболеваний стало меньше. К чему может привести масштабная реализация мыслях евгеники, стало понятно, когда в 1933-м году в Германии пришёл к власти один в особенности фанатичный евгенист. Тогда был принят «Закон о предотвращении потомства людей с наследными болезнями». В большенном масштабе проводились принудительные стерилизации и ликвидирование людей, имеющих разные аномалии, которые числились наследными, к примеру, психологические заболевания, глухота, наследная слепота, тяжёлый алкоголизм.
После чего евгеническое учение было очень дискредитировано. Население земли как бы признало, что даже благая цель не оправдывает вмешательства в возникновение потомства. На данный момент организации глухонемых именуют (поточнее, обзывают) евгеникой запрет специально выбирать зародыш, у которого нет гена глухоты. Но специально выбирать зародыш, у которого ЕСТЬ ген глухоты — это та же евгеника, только перевернуты представления, что такое отлично и что такое плохо. Выходит, что в конфликте о гене глухоты евгенику одобряют обе спорящие стороны, а расползаются исключительно в вопросе о предпочтениях: какие зародыши выбирать «правильно», а какие — нет. Может быть не случаем, что преимплантационный скрининг зародышей (а означает, и их выбор на собственный вкус) запрещен в Германии, которая на для себя испытала практическую евгенику.
На все воля Аллаха?
В арабских странах не стоит вопрос, можно ли проводить преимплантационный скрининг и отбирать зародыши. Тут ответ предельно ясен: не можно, а необходимо. Дело в том, что в этих странах обычно много браков меж родственниками (до 50% в ОАЭ и две третьих — в Саудовской Аравии). Возможно, из-за этого малыши с врождёнными аномалиями появляются еще почаще, чем в Европе либо Америке, что было подтверждено Центром арабских геномных исследовательских работ (Centre for Arab Genomic Studies) в ОАЭ. На преимплантационый скрининг ложут огромные надежды, потому что он позволит выявлять и «выбраковывать» зародыши, имеющие «дефективные» гены.
Генетическая лаборатория Арабского центра геномных исследовательских работ в Дубаи. Фото: Centre for Arab Genomic Studies
Общее внедрение преимплантационного скрининга неотклонимого генетического тестирования жениха и жены рассматривается как более настоящая перспектива, чем искоренение традиции схожих браков. Пока на весь арабский мир существует одно учреждение, где делают преимплантационный скрининг — Лазарет короля Фейсала в Саудовской Аравии.
«Мы решили, что будет мальчишка…»
На генном уровне предопределённая черта зародыша, которую проще всего найти — пол. Хотя ни тот, ни другой пол не является патологией, многие предки очень желали бы избрать, будет мальчишка либо девченка.
Если в обществе приблизительно однообразное количество пар, которые выбирают тот и другой пол, никаких заморочек не появляется. Но в неких странах, к примеру, в Индии и Китае, обычно предпочитают мальчишек. Если у родителей появится возможность выбирать пол ребёнка, то в последующем поколении может показаться серьёзный перекос. Согласно проекту закона, который в конце 2008 года будет рассматривать парламент Индии, выбор пола зародыша без мед показаний (так именуемые заболевания, сцепленные с полом) будет считаться уголовным злодеянием.
Еврейское решение
Преимплантационный скрининг зародышей считается применимым исходя из убеждений морали иудаизма, если идет речь о серьёзном наследном заболевании. Для правоверных евреев это, возможно, единственное решение. Дело в том, что с одной стороны, Тора предписывает всем парам пробовать иметь собственных (не усыновленных) малышей, даже если оба родителя имеют какой-нибудь ген наследной заболевания и велика возможность, что ребёнок будет нездоровым. С другой стороны, иудейская мораль одобряет аборты исключительно в случае опасности здоровья для мамы. Другими словами нельзя убивать плод (делать аборт) из-за того, что найдено наследное болезнь.
Выходит, что выбор зародыша на базе преимплантационного скрининга — единственная стадия, на которой можно предотвращать возникновение малышей с наследными заболеваниями. Правда, ещё один конкретный метод вероятен для тех наследных заболеваний, которые наследуются по так именуемому рецессивному принципу: болезнь проявляется, только если ребенок получил копии «дефективного» гена от обоих родителей.
В классическом еврейском обществе первому свиданию будущих супругов должно предшествовать официальное представление при посредничестве свахи. Организация под заглавием Dor Yeshorim тестирует будущих супругов на наличие генов наследных заболеваний до их знакомства и докладывает о результатах (только свахе!), если оказывается, что оба возможных жена имеют один и тот же ген наследной заболевания. В данном случае сваха просто их не познакомит. Исключаются духовные травмы, ужас рождения хворого малыша, переживания из-за собственной «неполноценности» — самих носителей генов можно и не информировать о результатах тестирования.
Сергей Авилов
