В феврале 1990 года в небольшом студенческом городке Сандвика близ Осло был открыт пятиметровый паматник… скрепке. Иностранцу это может показаться чудачеством, но автор монумента Яр Эрис Паульсон всерьез считает, что люди недооценивают значение маленького канцелярского аксессуара.
Чтобы понять, почему многие норвежцы разделяют точку зрения автора памятника скрепке, обратимся к истории.
В конце 1899 года Юхан Волер (Johan Vaaler), 33-летний математик и инженер из норвежского города Аурскога, отправился в Германию, чтобы зарегистрировать патент на свое изобретение. Волер предложил несколько вариантов приспособлений из стальной проволоки, позволяющих скреплять листы бумаги. Один из его эскизов был похож на современную канцелярскую скрепку, только без внутренней петли. В 1901 году Волер запатентовал свои скрепки еще и в Америке. Примечательно, что, будучи сам сотрудником патентного бюро, он не стал регистрировать свои изобретения в Норвегии — видимо, не счел это целесообразным.
Скрепки Волера не получили широкого распространения. Однако спустя двадцать с лишним лет другой инженер Норвежского патентного агентства, составляя список всех запатентованных в Германии изобретений своих соотечественников, наткнулся на бумаги Волера. Этот клерк и стал первым, кто объявил Норвегию родиной канцелярской скрепки.
Символ сопротивления
Сам по себе этот факт не стал бы таким значимым для норвежцев, если бы через пару десятилетий скрепка не превратилась в национальный символ. Как известно, уже весной 1940 года страну оккупировали немецкие войска, и правительство Норвегии вместе с королем Хоконом VII было вынуждено эвакуироваться в Лондон.
В феврале 1942 года немецкие власти попытались провести реформу образования, чтобы воспитывать молодежь Норвегии в духе национал-социализма. Новые правила были встречены массовыми протестами учителей. В ответ начались увольнения и аресты, и тогда все учебные заведения страны объявили забастовку. Чтобы выразить солидарность с бастующими, норвежцы стали цеплять скрепки к рукавам и лацканам своей одежды.
Традиционная национальная символика, так же как и символы королевской семьи, была запрещена уже в первые месяцы оккупации. Скрепка же, помимо своего скандинавского происхождения, олицетворяла единство. «Мы собраны вместе» — так следовало понимать сообщение, передаваемое маленьким витком проволоки на лацкане.
Впрочем, скоро запрет распространился и на этот «значок» — скрепки отбирали, а те, кто носил их публично, вполне могли угодить в тюрьму. Но такие меры, похоже, только укрепили в норвежцах дух сопротивления. В октябре 1942 года все арестованные учителя (более тысячи человек) были отпущены, и нацистские власти больше не требовали от каждого педагога членства в Национальном педагогическом союзе.
Кто первый?
Американец Генри Петроски, выпустивший в 1992 году книгу «От булавки к скрепке. Эволюция полезных вещей», называет первенство Юхана Волера в изобретении канцелярской скрепки мифом. В самом деле, факт этот такой же спорный, как и первенство Маркони или Попова в создании радио. Еще в 1867 году Сэмюэл Фей из Филадельфии предложил использовать петлю из проволоки как для крепления ярлыков к одежде, так и для бумаг. Спустя 10 лет Эрлман Райт запатентовал изогнутую особым образом проволоку в качестве держателя для газет. После того как в 1887 году была придумана стальная проволока, в Европе и Америке зарегистрировали больше десятка патентов, так или иначе обыгрывавших идею небольшого приспособления из проволоки для скрепления бумаг. Кстати, создатели наиболее удачной модели — скрепки типа Gem, которая до сих пор неизменно присутствует на столе любого офисного работника, — никогда не оформляли патент на свою разработку. Но уже в 1900 году скрепки производства британской The Gem Manufacturing Company были запущены в массовое производство.
Очевидно, Волер не знал о существовании аналогов своего изобретения. Его скрепки уступали тем же Gem по двум показателям: они мяли и рвали бумагу, при этом сами не были достаточно прочными. Возможно, поэтому норвежская модель никогда не была коммерчески успешной. Или же рынок слишком быстро был захвачен более расторопными предпринимателями. Примечательно, что даже памятник Паульсона — это многократно увеличенная копия стандартной скрепки Gem. Но так ли это важно? Иногда миф бывает ценнее исторической правды, а потому скрепка для норвежцев не перестанет быть символом независимости.
В ХХ столетии закончилась эпоха бумажной бюрократии. Это не значит, что в XXI веке бюрократии станет меньше, но уже сейчас электронные документы сильно потеснили бумажные. Означает ли это, что скрепки за ненадобностью выйдут из обихода? Едва ли — хотя бы потому, что нет другого предмета, который заменил бы столько различных инструментов. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть несколько серий культового американского сериала MacGyver, герой которого при помощи скрепок выпутывается из самых сложных ситуаций.
По данным некоторых исследований, из 20 миллиардов скрепок, ежегодно продающихся на родине Мак-Гайвера, только 5% используются по прямому назначению. И пусть i-phone героев будущего будет оснащен функциями на все случаи жизни, им все равно понадобится скрепка — например для того, чтобы заменить в своем электронном чуде sim-карту.
