Те, кому хоть раз посчастливилось встретить снежного человека, непременно притягивали к себе удачу, но при условии, что рассказывать об этом нельзя никому
В первый раз в Азасской пещере нашли след невероятных размеров, а в последующие учёный-гоминолог Игорь Бурцев, увидев на подступах к ней сломанные берёзы, предположил, что это так называемые маркеры, с помощью которых йети метит свои нахоженные места. Да и следов в пещере прибавлялось.
– Тогда мы решили установить в пещере видеонаблюдение, – рассказывает глава Таштагольского района Владимир Макута. – И скоро получили весьма интересную картинку.
– Йети? – обрадовался я.
– Да! – торжественно произнёс Владимир Николаевич. – К сожалению, его лица мы не увидели, только мелькающую кругом листву. Кто-то стащил камеру и нёс её по лесу. Зверь на это не способен.
«Арочка» на удачу
Перед походом в Азасскую пещеру поднимаемся по крутому склону в гости к шорскому шаману. Он должен напутствовать нас на удачную дорогу и счастливую встречу с йети. Вскарабкавшись, поднимаю голову и вижу вместо шамана большущего человека в панаме и с фотоаппаратом на шее. Это известный боксёр Николай Валуев, благодаря которому, собственно, и родилась нынешняя экспедиция.
– Николай, почему вы решили приехать именно к нам в Кузбасс? Ведь, по слухам, йети много где обитают. На Аляске, например, в Горном Алтае, в Юго-Восточной Азии? – спрашиваю я.
– Мой друг, ваш земляк, прославленный боксёр Юра Арбачаков много рассказывал про свою родину – Горную Шорию, – говорит Валуев. – Поэтому приехал, что называется, совместить приятное с полезным. И красоты здешние посмотреть, и счастья в поисках снежного человека попытать.
Седовласый (правда, это оказался дамский парик) шаман в красном одеянии поднимает руки и произносит сокровенные слова. Мы повторяем за ним что-то типа «шок» или «шоу». Как выяснилось, это было нашим согласием принять законы тайги.
Женщина-шорка раздаёт нам с огромного деревянного подноса по горсточке мелко нарезанного мяса, объясняя, что одну половину мы должны бросить в костёр, а другую – съесть. Мы кормим огонь, чтобы «он дал силы на предстоящий поход». Огонь разгорается сильнее, и каждый из нас проходит через его дым с поднятыми руками.
– Крутитесь по часовой стрелке вокруг себя, – советует помощница шамана. – Все болезни с вас мигом и слетят. И «арочку» нашу отведайте.
Напиток хоть и оказался креплёным, но ароматным и целебным. Головную боль, которая мучила с самого утра, снял за несколько минут.
Спустившись с горы, грузимся в два «Урала». Пока едем по посёлку Усть-Кабырза, заместитель Владимира Макуты по национальным вопросам Никита Шулбаев рассказывает о местных жителях:
– В основном здесь живут шорцы – коренной малочисленный народ Кузбасса. Ещё несколько лет назад в Усть-Кабырзе свет давали всего на два часа в сутки. Больше у маленького генератора мощности не хватало. Потом провели линию. Пилорама заработала. Появилась возможность зарабатывать лесопродукцией. Почти у каждого жителя Усть-Кабырзы есть своя лодка. Это у нас как автомобиль. Через реку Мрас-Су детей в школу надо перевезти, и по всем хозяйственно-охотничьим нуждам без лодки никуда. Главная кормилица – тайга. Грибы, ягоды, шишки и, конечно, рыбалка с охотой.
Один местный житель рассказывает, что совсем в тайге не осталось белок и зайцев.
– Соболь всех выбил, – говорит он. – Его сейчас много. И медведя развелось будь здоров.
– Ну его-то бояться не стоит, – вступаю в разговор, – по крайней мере, сейчас, когда в лесу есть чем питаться. Вон шишек сколько уродилось!
– Раз на раз не приходится, – качает головой Владимир Макута. – Случай был не так давно. Товарищ мой бежал утром кросс по лесной просеке. Слышит, впереди будто лошадь хрипит, поднимает голову – медведь на задних лапах всего в пяти метрах стоит. Товарищ за секунды уже был на верхушке берёзы, с которой мигом перелез на кедр. Зверюга рычал, дерево ломал, а потом вроде как скрылся. Мужик начал с кедра спускаться и только ногу на землю поставил, как этот зверюга из-за кустов опять выскочил! Тот снова на дерево. Десять часов просидел. Слез и дал дёру. А наутро проснулся седой как лунь.
След на песке
Наш «вездеход» резко сворачивает в пойму реки Кабырзы. По мелководью идём вброд.
– Только таким способом можно добраться из посёлка в тайгу, – говорит Владимир Макута.
Перейдя реку, движемся по разбитой таёжной дороге. Подъезжаем к реке Мрас-Су, которую тоже форсируем вброд. Отсюда до Азасской пещеры остаётся всего несколько километров.
Дальше для «Уралов» дороги нет, и мы идём по бурелому пешком. Примерно через километр открывается не вид, а чудо! Над жёлтым ковром осенней тайги нависает каменная шапка над Азасской пещерой. По крутому склону, усыпанному камнями и поваленными от недавнего урагана деревьями, спускаемся к огромному входу, напоминающему пасть монстра. Дальше – темнота. Проходим вглубь со светом фонарей. Метров через сто останавливаемся.
На песке мы отчётливо видим огромный след, который явно больше медвежьего. Не сказать, что след свежий, но, по словам Макуты и охотника Валерия Топакова, не такой уж давний.
Увидев отпечаток, Николай Валуев радостно восклицает:
– Ну здравствуй, братка!
Боксёр ставит свою ногу рядом со следом. Она чуть меньше йетиного отпечатка. Николай вглядывается вглубь пещеры, надеясь увидеть там снежного человека.
– Я же с тобой подружиться хочу, пообщаться, – улыбается он. – Выходи, не бойся, драться не буду.
– Можно, конечно, лезть дальше, – говорит Владимир Макута Николаю, который не прочь продолжить поиски. – Но пещера завалена камнями. Есть лаз, он уходит на семь километров, но и лезть без специального снаряжения опасно.
Глава Таштагольского района ещё раз освещает фонарём пещеру и останавливает луч на двух обгорелых брёвнах.
– Ну ты посмотри, что делается! – смеётся он. – Каждый раз сюда приходим, и каждый раз находим здесь эти палки, хотя оставляем их у самого входа в пещеру, в костровище. Зверь до такого не додумается. А это значит, ребятки, что их уносит именно снежный человек.
– И всё-таки реальное существо по тайге бродит? – спрашиваю у Валерия Алексеевича.
– Без сомнений, – отвечает охотник. – Может быть, где-то рядом с нами сейчас находится. И совершенно точно, что он любит нас, людей, и никогда не обидит.
Костюм для выхода
– Жаль, конечно, что мы сегодня не нашли снежного человека, – вздыхает на обратной дороге Николай Валуев. – А с другой стороны, осталась тайна, что тоже неплохо.
– Ещё приедете сюда? – спрашиваю боксёра.
– Обязательно, – улыбается он. – Вместе с сыном. И не столько за йети, сколько природу посмотреть и просто побродить по тайге. Места в Горной Шории удивительные, нетронутые, и люди прелестные.
В Усть-Кабырзе нас ждёт королевский ужин: жареный хариус, шорский плов и, конечно, «арочка».
Не зная местных обычаев, я «махнул» рюмашку до того, как свою осушил тостующий.
– А, попался! – обрадовался Владимир Макута, хватая огромный нож, с которым обычно ходят на медведя.
Он оттянул рукав моей походной куртки и на глазах у радостной публики хладнокровно отрезал от него кусок:
– Не обессудь, дружище, ты не первый и не последний. Министры пиджаков своих дорогих лишались.
– И куда же вы эти лоскутки деваете? – недоумеваю я.
– В мешок складываю. Мы потом йети костюм праздничный будем шить, чтобы он, когда соизволит выйти к людям, красивым и нарядным выглядел, – смеётся Владимир Макута.
