Форт «Император Александр I» никогда не участвовал в боевых действиях, но произвел большущее воспоминание на командующего союзной эскадрой адмирала Чарлза Джона Непира, так и не рискнувшего в Крымскую войну штурмовать российские позиции на Балтике
Без славы завершились и попытка штурма с моря Сиракуз римской армией и флотом под командованием Марцелла в 212 году до н. э., и одна из первейших попыток борьбы бронированных кораблей с береговыми укреплениями, имевшая место под Чарлстоном в 1763 году. Филип Коломб в труде «Морская война» так описывал ее: «3 марта три новых судна (это были мониторы. — Прим. создателя) стреляли по форту Мак-Алистер в течение восьми часов, нанося ему вред не больше того, какой мог быть исправляем всякий раз в течение ночи, тогда как исправления неких из судов должны были длиться и после бомбардирования еще до конца месяца».В битве берега с флотом в протяжении многих веков победа оставалась за берегом. Потому Наполеон как-то заявил: «Я предпочитаю одну пушку на берегу 10 пушкам на корабле». Он знал, о чем гласил — будучи всего только капитаном, в декабре 1793 года Наполеон захватил форт Эгильет, повернул его пушки в сторону рейда и вынудил мощнейший англо-испанский флот адмирала Худа поспешно убраться из Тулона.
А будущий адмирал Горацио Нельсон во время осады Кальви в период с 19 июня по 10 августа 1794 года на предложение генерала, командовавшего осадной группировкой, взять крепость решительным штурмом с моря, ответил: «Я беру на себя смелость утверждать, что возможность противопоставить дерево крепостным стенкам уже существенно запоздала». Что уж гласить о 2-ух провальных попытках взять только с помощью кораблей оборонительные сооружения Дарданелл в 1807 и 1915 годах.
Атака приморских крепостей была успешна исключительно в том случае, если флотоводец имел грамотный план штурма, верно определял слабенькие места крепости и главные форты для атаки, также мог организовать действенное взаимодействие корабельной артиллерии и сил морского десанта (сухопутной группировки). Так, к примеру, длительное время традиционным примером комбинированной операции по захвату очень укрепленной приморской крепости числилось взятие русским адмиралом Федором Ушаковым морской крепости Корфу в 1799 году. И хотя она в итоге была взята все таки с суши — после установления тесноватой блокады, решающую роль сыграла конкретно атака флота на остров-форт Видо, защищавший крепость и рейд с моря и усиленный французскими инженерами по личному указанию Наполеона.
«Из бывших в сие время на полуострове до восьми сот французов чуть успели только немногие на гребных судах вернуться в крепости, остальные же побиты и потоплены. В плен взят бригадный генерал Пиврон, комендант острова и еще 422 человека, в числе коих было 20 офицеров», — докладывал после боя Ушаков.
Кто смотрел кинофильм «Корабли атакуют бастионы», помнит, что Александр Суворов, получив донесение Ушакова, написал в ответ: «Зачем я не был при Корфу хотя бы мичманом!»
Российский след в истории артиллерии
Особенный след в истории береговой артиллерии оставила Наша родина. Тут ее развитие не просто шло самостоятельным методом, конкретно тут была в первый раз разработана и реализована на практике теория глубочайшего построения батарей береговой артиллерии, отработаны вопросы сосредоточенной стрельбы для большей плотности огня, также на практике осуществлено действенное взаимодействие армии, флота и береговой артиллерии в бою.
Более того, если российская артиллерия была официально поделена на огромную (осадную), гарнизонную (крепостную, береговую), полевую и морскую (корабельную) уже при Петре I, то подобная организация в артиллерии Западной Европы была введена практически на полстолетия позднее. Для многих станет откровением и то, что ценность в вопросе разработки теории так именуемой «фортовой крепости» и ее внедрения на практике принадлежит никак не французскому маршалу Вобану, а российскому императору Петру I. Конкретно он, кропотливо исследовав забугорный опыт, ввел в русское военное дело определения «форт» и «фортификация» и сделал науку о береговой фортификации. Ее главные принципы, реализованные при сооружении крепости Кронштадт, сохранили актуальность прямо до ХХ века.
Свои идеи в данной области Петр I выложил в «Рассуждениях о фортециях и цитаделях», узревших свет в 1724 году. А вот французский военный инженер, дивизионный генерал Монталамбер, считающийся в Европе основоположником современной науки о фортификации, составил план возведения фортовой крепости Шербур практически на 70 лет позднее и только после детализированного ознакомления с русским Кронштадтом. Позже эти идеи «с русскими корнями» легли в базу планов таких укрепрайонов, как французская линия Мажино, немецкая линия Зигфрида, финская — Маннергейма и русские предвоенные укрепрайоны в западной части страны.
Конструктивно пушки береговой артиллерии длительное время ничем не отличались от собственных аналогов, применявшихся в сухопутных крепостях и в осадной артиллерии — для их только изготавливали особенные, усиленные железом лафеты. Так, длинноствольные пушки с настильной траекторией позволяли отлично обстреливать вертикальные конструкции — борт корабля, а гафуницы (гаубицы) и можоры (мортиры) с маленьким стволом и подвесной траекторией давали возможность вести огнь по закрытым целям и горизонтальным поверхностям, к примеру по корабельной палубе. Средние дальности стрельбы орудий колебались в границах 1000—5000 метров. При этом российские пушки, гафуницы и можоры по собственной конструкции и чертам превосходили зарубежные аналоги.
Сначала XVIII века в Рф были приняты меры по устранению многокалиберности артиллерии и улучшению черт орудий: установлено ограниченное число калибров, разработана весовая шкала, в базу которой лег «российский артиллерийский фунт». За единицу веса ядра приняли чугунное ядро поперечником 2 дюйма (около 5 см), а артиллерийский фунт приравнивался 1,2 торгового фунта (но вес разрывных снарядов измерялся в торговых фунтах). Сами заряды стали помещать в картузы, по этому резко повысилась скорострельность орудий.
Самое большое орудие береговой артиллерии того периода — 24-фунтовая пушка, имевшая калибр 151,6 мм, длину ствола 21 калибр и посылавшая снаряд с исходной скоростью 592 м/с. Также в крепостях применялись 2- и 5-пудовые мортиры: последняя имела калибр 245,1 мм, ствол длиной 3,1 калибра и исходную скорость снаряда 214 м/с. Эти орудия уже стреляли металлической картечью, обладавшей наилучшими рикошетными качествами, и использовали новые снаряды — осветительные.
Российская трехпудовая пушка эталона 1833 го да имела ствол длиной 3,63 м и вела огнь бомбическими снарядами весом 50 кг. Позднее пушку модернизировали, увеличив длину ствола и оснастив конической каморой, по этому пороховые газы в канале ствола действовали более отлично .
В 1836 году полковник Венгловский сделал железочугунный лафет для 24-фунтовой пушки, а позднее сконструировал цельножелезные лафеты для орудий различных калибров. Через 10 лет лафет Венгловского был введен в береговой и крепостной артиллерии — его делали из кованого железа и устанавливали на поворотной раме. При горизонтальном наведении лафет и поворотная рама крутились вручную. Подъемный механизм для вертикальной наводки состоял из размещенного под казенной частью винта с ручкой. Вращением ручки достигалось плавное изменение угла возвышения орудия. При выстреле лафет, установленный на особых катках, откатывался по наклоненной вперед поворотной раме. Таковой наклон обеспечивал самонакатывание лафета и ограничивал откат.
К первой половине XIX века относится и применение ударных скорострельных трубок, состоявших из пустотелого стержня птичьего пера, заполненного порохом и имевшего в собственном верхнем конце лепешку ударного состава. Перед выстрелом трубка вставлялась в запальный канал, молоточек стреляющего приспособления ударял по лепешке, пороховой заряд трубки воспламенялся и огнь передавался орудийному заряду.
В труде Е. Весселя «Артиллерия», вышедшем в 1857 году, указывается: «В крепостной артиллерии для орудий, расположенных на приморских батареях, употребляются, по примеру морской артиллерии, скорострельные трубки, воспламеняющиеся от удара, чтобы стреляющий, следя плывущий корабль глазом, мог выстрелить в то самое время, когда он подойдет под выстрел».
Немногим ранее, в 1833 году, российские морские крепости получили 3-пудовую бомбическую пушку — 1-ое орудие, сконструированное специально для береговой артиллерии. Она имела значительную по тому времени дальность стрельбы — около 2000 метров — и использовала бомбы большого калибра большой разрушительной силы. Калибр орудия составлял 273 мм при длине канала ствола 10 калибров, предельный угол возвышения достигал 9 градусов, а исходная скорость полета снаряда — 357 м/с.
Новенькая пушка обладала массивным разрушительным действием, имела настильную линию движения и достаточную крепкость, была обычный по конструкции и сравнимо дешевенькой в производстве. Ее боевые способности охарактеризовывает последующий пример: в 1834 году в Кронштадте были проведены стрельбы по блокшиву из 1-пудового единорога, 36-фунтовой пушки и 3-пудовой бомбической пушки на дистанции 1300 метров. Блокшив выдержал 48 попаданий из первых 2-ух орудий, но после 20 попаданий из бомбической пушки пошел ко дну. В 1849 году конструкцию пушки изменили, увеличив на два калибра длину канала ствола, вследствие чего возросли исходная скорость и дальность стрельбы (до 2500 метров).
Во 2-ой половине 1850-х годов проектированием дальнобойной пушки для стрельбы по кораблям занялся ученый-артиллерист Н. Маиевский. Его пушка представляла собой более совершенное орудие последнего периода гладкоствольной артиллерии, превосходившее береговые орудия государств Западной Европы. Отлитая из стали, она отличалась прочностью, имела огромную исходную скорость и дальность полета снаряда, также неплохую кучность стрельбы. Тесты бомбических пушек различных конструкций проявили: пушка, сделанная по британскому эталону, выдержала 400 выстрелов, российская пушка Баумгарта (обр. 1854 года) разорвалась после 780 выстрелов, а такая же пушка Маиевского осталась целой даже после 1000 выстрелов.
Пушка Н. Маиевского под обозначением пушки эталона 1857 года в том же году была принята на вооружение береговой артиллерии. Ее калибр — 196 мм, длина канала ствола — 15 калибров, предельный угол возвышения — 22 градуса, предельная дальность стрельбы — 4300 метров, а исходная скорость снаряда — 427 м/с. Кстати, чуток ранее, в 1848 году, в Кронштадте в первом этаже 1-го из фортов было установлено 22 ракетных устройства для залповой стрельбы по кораблям. В августе такого же года прошли 1-ые бывалые стрельбы, показавшие наивысшую дальность стрельбы 2600 метров. Это был 1-ый в истории случай использования ракет в системе береговой обороны.
Знаменитый «бетонный броненосец», южноамериканский форт «Друм», в качестве головного калибра имел 14-дюймовые орудия М1909, но не сумел устоять перед массивным напором японских войск
XX век начинается
К Первой мировой войне корабельная артиллерия перетерпела высококачественное развитие (калибр возрос до 381 мм, исходная скорость снарядов — до 950 м/с, скорострельность орудий большого калибра — до 1—2 выстрелов за минуту, вес снарядов возрос до 900 кг), также существенно усовершенствованные защитные средства кораблей послужили катализатором процесса предстоящего совершенствования артиллерии береговой обороны. Ответом стали, к примеру, сделанные в Рф 12-дюймовые (305-мм) пушки с длиной ствола 52 калибра, имевшие дальность стрельбы 22,8 километра и стрелявшие снарядами весом 446,9 килограмма (вес разрывного заряда 61,5 килограмма) с исходной скоростью 778 м/с.
Но сначала ХХ века в ведущих странах мира сложилось устойчивое мировоззрение об утрате артиллерией береговой обороны собственных ведущих позиций в области защиты побережья. Данный вывод был изготовлен на базе возобладавшей у командования флотов идеи о нецелесообразности борьбы флота с береговыми батареями. Результат: к 1914 году в Германии, Франции, Англии и Рф на вооружении береговой артиллерии в главном находились орудия устаревших образцов.
Но конкретно в годы Первой мировой войны ярко проявилась возросшая роль береговой артиллерии. А именно, уже в самом начале кампании обстановка принудила российское командование принять срочные меры по созданию сильной артиллерийской обороны военно-морских баз и побережья на Балтике и Черном море. В первый раз в истории в Финском заливе была сотворена оборона неслыханной до того глубины, состоявшая из минных заграждений и береговых батарей: германский флот, имея огромное численное приемущество, так и не сумел прорвать эти позиции.
Достаточно необыкновенные задачки пришлось решать подразделениям германской береговой артиллерии: они не обороняли сберегал, а нарушали неприятельское судоходство. В конце 1914 года германское пришествие на запад тормознуло, и кайзеровским войскам не удалось взять французские порты на берегу Ла-Манша и Па-де-Кале. Потому транспорты союзников фактически свободно курсировали ночами меж английским и французским берегами, подвозя войска и запасы.
Для противодействия этим перевозкам немцы завлекли четыре 380-мм морских орудия береговой обороны, одно из которых установили юго-западнее Остенде, в парке 1-го из замков (батарея «Померания»), а три других — на побережье Северного моря (батарея «Дойчланд»). Постройка «Померании» велась полгода — был вырыт котлован глубиной 7 метров и поперечником 20 метров, в него вбили сваи и залили бетоном, на который и установили нижний станок лафета. Дальность стрельбы 400-кг снарядом составляла 45 км, а 750-кг снарядом — 35 км.
27 июня 1917 года в 6 часов утра в Дюнкерке свалился 1-ый снаряд с «Померании». После чего порт и укрепления городка повсевременно находились под обстрелом германских артиллеристов. А батарея «Дойчланд» удачно применялась и против английских мониторов, обстреливавших германские позиции на побережье. К примеру, 22 сентября 1917 года германцам пригодилось всего 6 выстрелов, чтоб вынудить находившийся от батареи на расстоянии 28,1 километра английский монитор закончить обстрел Остенде и отступить.
Южноамериканский жд транспортер береговой обороны эталона 1920 года с многокалиберным 356-мм орудием был взят за базу при проектировании русского транспортера ТМ-1-14
«Корабли» на колесах
В 1857 году был обнародован труд инженера-подполковника П. Лебедева «Применение стальных дорог к защите материка», ставший первым базовым исследованием по вопросу использования жд артиллерии в обороне побережья. Лебедев, а именно, указывал, что жд артиллерия явится важным средством обороны, дополняющим, а в ряде всевозможных случаев и заменяющим стационарную береговую артиллерию: «...в борьбе континента с флотом она может считаться наилучшим средством помогать приморским укреплениям, а за неимением таких и подменять их».
Устройство жд пути, предложенное Лебедевым, должно было смотреться любопытно. В плане оно представляло собой двухколейную металлическую дорогу. По первому пути, расположенному поближе к побережью и защищенному насыпью, должны были курсировать жд батареи, а по второму, удаленному от моря, надлежало подвозить боеприпасы, эвакуировать покалеченых и пр. Но, невзирая на свою уникальность, предложение Лебедева было стопроцентно проигнорировано как правительством, так и военным командованием и научным обществом. Так же, вобщем, как и высказанное в 1860 году поручиком П. Фоминым предложение сделать для обороны побережья Темного и Балтийского морей 35 четырехорудийных жд батарей. Морской ученый комитет, рассматривавший проект, постановил сдать его в архив.
Судьба оказалась благорасположенна только к проекту установки на жд тягу 356-мм орудий 52 калибра, вначале созданных для линейных крейсеров типа «Измаил», программка по строительству которых не была реализована в связи с начавшейся в 1914 году войной.
150-мм орудие SK L/45 эталона 1914 года было установлено на батарее береговой обороны Квальвик на норвежском полуострове Фрей
В 1927 году русские конструкторы под управлением А. Дукельского разработали эскизный проект размещения 356-мм орудия на жд транспорте. Скоро управляющий проекта попал в одну из именитых «шарашек», где он и провел всю предварительную работу по проекту 356-мм транспортера. Посреди 1930 года он выступил в Артиллерийском научно-исследовательском морском институте с докладом, в каком доказал возможность размещения 356-мм орудия на жд транспорте. И в октябре 1930 года на базе спецпроизводства Ленинградского железного завода под управлением А. Дукельского создалось Центральное конструкторское бюро кораблестроения № 3, которому и поручили разработку техпроекта артиллерийского транспортера ТМ-1-14. Работу удалось окончить к началу марта 1931 года.
В базу русского транспортера был положен южноамериканский аналог эталона 1920 года. Главным предназначением ТМ-1-14 была борьба с линейным флотом противника: транспортер мог вести огнь с бетонных оснований, обеспечивавших радиальный обстрел, либо с жд пути — в ограниченном секторе. ТМ-1-14 снабжались устройствами управления стрельбой, обеспечивавшими стрельбу прицельной и центральной наводкой по морским видимым и невидимым целям, недвижным целям, также по целям, передвигающимся со скоростью до 60 узлов.
1-ая батарея (№ 6) была переведена на Далекий Восток, а 2-ая (№ 11) в составе 3-х транспортеров осталась на Балтике. Естественно, транспортеры могли стрелять и по сухопутным целям, что им и пришлось в главном делать в годы Величавой Российскей войны. Так же как и поставленным на транспортеры 305-мм пушкам, сделанным до революции заводом «Виккерс» как запасные для линкоров «Андрей Первозванный», «Император Павел I», «Иоанн Златоуст» и «Святой Евстафий». Новые транспортеры получили обозначение ТМ-2-12 и ТМ-3-12 (на последних использовали пушки, снятые с кораблей).
Довелось пострелять по реальным целям и транспортерам ТМ-1-180 со 180-мм орудиями Б-1-П длиной 57 калибров с поршневым затвором, открывающимся ввысь, которые имели картузное заряжание и также врубались в береговую одноорудийную башенную установку МО-1-180 и трехорудийную башню МК-3-180 крейсера «Киров». Данное орудие обеспечивало снаряду массой 97,5 килограмма исходную скорость 920 м/с и предельную дальность стрельбы 206 кабельтовых. В отличие от других транспортеров ТМ-1-180 допускал возможность ведения радиальный стрельбы с хоть какой точки жд пути. Было сделано 20 таких транспортеров, которым под Ленинградом пришлось взять на себя основную тяжесть контрбатарейной борьбы с германскими осадными орудиями калибров 150—400 мм.
В монографии Л. Амирханова «Морские пушки на стальной дороге» приводится таковой пример боевого использования транспортеров: «10 июня 1942 года одному из транспортеров батареи № 19 была поставлена задачка обстрелять аэродром в Гатчине, где базировались германские самолеты. Во время ведения огня по аэродрому другие три транспортера батареи № 19 вели борьбу с германскими батареями, пытавшимися помешать обстрелу аэродрома. По данным аэрофотосъемки результаты стрельбы были отличными».
Транспортеры ТМ-1-14 находились на вооружении прямо до 1952 года, а ТМ-1-180 — до 1961-го.
Комплекс береговой обороны «Берег» включает 4—6 самоходных артустановок, мобильный центральный пост и машины обеспечения боевого дежурства. Автономно либо во содействии с авиацией комплекс способен предупредить посадку вражеско го морского десанта и за полчаса убить большой отряд кораблей противника
Пушки острова Наварон
Пушки крепости Наварон. В их вся сущность. Они прикрывают с севера входы в оба пролива. Если б нам удалось подавить эти пушки, то этой же ночкой сняли бы с Кероса гарнизон.
Мэллори не проронил ни слова, осознав, что услышит главное.
Это необыкновенные пушки, — нерасторопно продолжал Дженсен.
Артиллеристы считают, что калибр их, самое маленькое, девять дюймов. Думаю, это двухсотдесятимиллиметровые орудия. Наши бойцы на итальянском фронте страшатся их больше всего на свете.
Скорость снарядов невелика, зато ложатся они точно. Вроде бы то ни было, — добавил он темно, — «Сибарис» потопили за каких-либо 5 минут.
«Сибарис»? Я что-то слышал...
Крейсер с восьмидюймовыми орудиями головного калибра. Мы отправили его месяца четыре тому вспять подразнить фрицев. Задумывались, будет что-то вроде увеселительной прогулки. Но немцы выслали корабль на дно. Спаслось всего семнадцать человек.
Господи! — воскрикнул потрясенный Мэллори. — Я и не знал.
Так начинается одна из наилучших книжек мастера детективов и военных приключений Алистера Маклина «Пушки острова Наварон», действие которой разворачивается на Средиземноморском театре военных действий. Группе спецназа поставлена задачка просочиться в немецкую крепость на полуострове Наварон и убить укрытую глубоко в горах береговую батарею многокалиберных орудий, чтоб она не смогла помешать эвакуации английского гарнизона с примыкающего острова.
Основой для книжки послужила операция по захвату германцами острова Лерос в годы 2-ой мировой войны, ставшая центральной частью борьбы за острова архипелага Додеканес и поболее популярная на Западе как битва за Лерос. Находившийся под контролем союзников Гитлера, итальянцев, полуостров был преобразован в отлично укрепленную военно-морскую и военно-воздушную базу, которую Муссолини называл «Коррехидор Средиземноморья». Уникальный Коррехидор — это мощная южноамериканская морская крепость на Филиппинах.
Феноминально, но средиземноморскую крепость поняла судьба ее тихоокеанского предшественника. Поначалу, в сентябре 1943 года, она перебежала под контроль союзников (8 сентября Италия разорвала с Гитлером и перебежала в стан бывшего противника), а 2-мя месяцами спустя ею обуяли германские войска, взяв в плен 3200 английских и 5350 итальянских боец и офицеров. После чего немцы бросили армаду Ю-87 на полуостров Самос, и через 10 дней итальянский гарнизон в 2500 человек был обязан капитулировать. Это стало шоком для союзного командования и одним из самых больших поражений англо-американских войск и последней большой победой германцев на Средиземноморье. Союзникам пришлось спешно эвакуировать гарнизоны с других островов этого греческого архипелага, а битва за Лерос была названа в Туманном Альбионе «вторым Галлиполи» (виновником первого считали Уинстона Черчилля).
Но самое увлекательное, что никакой германской батареи многокалиберных орудий на полуострове Наварон не было, и англичане просто могли навести флот для эвакуации гарнизона. Лондон и не собирался кидать Лерос — британо-итальянское командование возлагало надежды отстоять полуостров и нанести германцам поражение.
В дело вмешался случай: америкосы, не одобрявшие идею борьбы за Лерос и решившие сделать основной упор на операциях в Италии, просто отказали своим союзникам в авиационной поддержке. Они перебросили большая часть собственных авиаэскадрилий ближе к материку и, соответственно, подальше от Додеканеса. Самое главное — америкосы забрали практически всю свою истребительную авиацию, потому британо-итальянские войска не смогли ничего противопоставить «темным тучам» бомбардировщиков и штурмовиков люфтваффе, внесших основной вклад в разгром противника. Так что Алистер Маклин, взяв за базу реальные действия, добавил малость фантазии и… получил красивый исторический боевик. Но вот описание массивных германских 12-дюймовых, либо 305-мм, орудий, сопряженных с радиолокационной системой наведения, — полностью верное: батарея из 2-ух таких орудий полностью могла с третьего залпа выслать на дно тяжкий крейсер.
Смертоносный «берег»
Солнечное летнее утро в дислоцирующемся в районе Новороссийска 459-м отдельном береговом артдивизионе внезапно взорвалось сигналами боевой волнения. Большой морской десантный отряд противника приближался к российскому побережью и готовился нанести удар по полосы Новороссийск — Жаркий Ключ, с опасностью перекрыть Новороссийскую военно-морскую базу. Решение у командования флотом созрело стремительно — не допустить посадки неприятельского десанта на побережье, применив все имеющиеся в наличии силы.
Противник уже предвкушал легкий фуррор, его бойцы готовились омыть сапоги в русских водах, как вдруг вокруг разверзся кромешный ад. Внезапно меж десантных кораблей взметнулись ввысь многометровые водяные султаны, а палубы и надстройки изрешетил мощнейший металлической град осколков. Десант противника был сорван ударом берегового артиллерийского комплекса АК-222 «Берег». И хотя неприятель был условный — роль десантного отряда исполняла большая группа мишеней, — самоходки вели огнь реальными боеприпасами.
Комплекс «Берег» — это квинтэссенция артиллерийских систем береговой обороны. Большой калибр (130 мм), универсальность по целям и используемым боеприпасам, возможность работы в любом режиме, прямо до стопроцентно автоматического, высочайшая скорострельность и почти все другое. Конструкторам волгоградского ЦКБ «Титан» и рабочим размещенного там же Производственного объединения «Баррикады» удалось сделать комплекс, не имеющий равных в мире.
130-мм самоходная артустановка является основой комплекса береговой обороны «Берег» и способна поражать любые морские цели на дальности до 23 км. Масса САУ — 44,4 т, количество выстрелов в бое укладке — 44, скорострельность — 12—14 выстр./мин, боевой расчет — 8 человек
В состав «Берега» входят от 4 до 6 самоходных артиллерийских установок калибра 130 мм и длиной ствола 54 калибра, мобильный центральный пост с системой управления МР-195, также одна-две машины обеспечения боевого дежурства, располагающие источниками энергии (два агрегата по 30 кВт), мини-столовой, разным вспомогательным оборудованием и имеющие по одной 7,62-мм башенной пулеметной установке. Для всех машин употребляется автомобиль завышенной проходимости МАЗ543М с колесной формулой 8х8.
130-мм самоходка может размещаться на удалении до 1-го километра от центрального поста и способна вести скорострельную стрельбу унитарными выстрелами со снарядами фугасного и осколочно-фугасного деяния. В типовой состав боекомплекта САУ входят 44 унитарных выстрела с фугасным снарядом (АЗ-УФ-44), с зенитным снарядом (АЗ-УЗС-44), с практическим снарядом (АЗ-УПС-44), учебно-тренировочным снарядом (АЗ-УЧ-44) и разрядочным снарядом. Кстати, корабельные аналоги этого орудия могут использовать и ядерные боеприпасы.
Наведение орудия осуществляется электромеханической системой, имеющей несколько режимов наводки: автоматический, выполняемый по цифровым кодам, поступающим из центрального поста, и автоматический — реализуется наводчиком с внедрением прицельных устройств самой установки (баллистический вычислитель, оптико-электронный командирский прибор наблюдения и лазерный дальномер).
Система управления МР-195 «Подача», сделанная спецами КБ «Аметист», построена вокруг радиолокационной станции обнаружения надводных, наземных и воздушных целей, дополненной оптическим каналом и лазерным дальномером. На дальности до 35 км эта система может обнаруживать и сразу аккомпанировать до 4 быстроходных целей, выдавать элементы движения цели на ЭВМ для расчета данных целеуказания для стрельбы по двум целям сразу и после их обстрела оценивать степень нанесенного вреда. При этом делать все это «Берег» может стопроцентно в автоматическом режиме, без помощи операторов. Последним остается только следить за тем, как корабли противника один за одним идут ко дну.
Убежать от огня самоходки фактически нереально — на дальности до 23 км комплекс способен отлично поражать цели, скорость которых добивается 100 узлов, другими словами более чем 180 км/час. Так стремительно сейчас могут передвигаться только экранопланы и самолеты. При этом время поражения типовой морской цели с вероятностью 0,8 не превосходит 2-ух минут, а скорострельность одной артустановки — 12—14 выстрелов за минуту.
(Окончание следует)
Иллюстрации Миши Дмитриева
Владимир Щербаков
