|
Палеонтолог Мэтт Фридман из Оксфордского университета, известный читателям «Элементов» как ученый, разрешивший загадку происхождения камбал (см.: Ископаемые рыбы в очередной раз подтвердили правоту Дарвина, «Элементы», 18.07.2008), совместно с коллегами из Великобритании и США сделал новое важное открытие, проливающее свет на развитие морских экосистем юрского и мелового периодов. Во время своего визита в Канзасский университет Фридман обратил внимание на загадочные рыбьи кости позднемелового возраста (89–66 млн лет назад), найденные его американскими коллегами. Кости принадлежали огромной рыбе, родственной юрскому (то есть гораздо более древнему) лидсихтису, но понять это мог только очень хороший палеоихтиолог, вооруженный современными знаниями о разнообразии и строении мезозойских костных рыб.
|
Это навело Фридмана и его коллег на мысль, оказавшуюся весьма плодотворной: они подумали, что если хорошенько порыться в старых музейных коллекциях, то среди многочисленных разрозненных рыбьих костей, собранных палеонтологами десятилетия назад, могут найтись и другие свидетельства существования гигантских мезозойских планктоядных рыб.
|
Целенаправленный поиск в музейных хранилищах дал неплохие результаты. К немногочисленным описанным ранее экземплярам лидсихтиса и его ближайшей родни из средне- и позднеюрских (145–165 млн лет назад) отложений Европы добавились следующие важные находки (в порядке возрастания древности):
1) многочисленные кости планктоядной рыбы Bonnerichthys gladius из отложений середины и конца позднего мела (89–66 млн лет назад) различных районов США;
2) почти полный череп сеноманского возраста (начало позднего мела, 100–94 млн лет назад) из юго-восточной Англии, выделенный в новый род и вид Rhinconichthys taylori;
3) остатки похожей рыбы из одновозрастных отложений острова Хоккайдо (Япония);
4) череп, не поддающийся определению до рода, но относящийся к этой же группе, из отложений байосского века (начало средней юры, 172–168 млн лет назад) юго-западной Англии (Дорсетшир).
Все эти рыбы относятся к вымершему семейству Pachycormidae, которое, кроме гигантских фильтраторов, включало также и хищных рыб, похожих на современных тунцов, но не родственных им. Пахикормиды были ранней тупиковой ветвью костистых рыб — группы, которая достигла своего наивысшего расцвета лишь в кайнозое и к которой относится большинство современных рыб.
То, что все вышеперечисленные формы были именно фильтраторами-планктофагами, видно из того, что их челюсти лишены зубов, а увеличенные жаберные тычинки снабжены длинными игловидными выростами, служившими для улавливания планктона. По размеру эти рыбы уступали кайнозойским усатым китам, но были вполне сопоставимы с гигантскими планктоядными акулами и скатами. Лидсихтис достигал не менее 9 метров в длину, боннерихтис вырастал как минимум до 5 метров.
Открытие показало, что экологическая ниша современных усатых китов и гигантских планктоядных хрящевых рыб вовсе не пустовала во времена динозавров, а была занята специфической группой костных рыб. Эта группа просуществовала свыше 100 млн лет, была широко распространена в юрских и меловых морях и вымерла в одно время с динозаврами на рубеже мезозойской и кайнозойской эр (около 66 млн лет назад). Это хорошо согласуется с данными по эволюции морского планктона: известно, что в мезозое уже существовали важнейшие группы планктонных организмов, которыми кормятся современные гигантские планктофаги. Возможно, вымирание пахикормид создало предпосылки для экспансии крупных планктоядных хрящевых рыб, которая началась примерно через 10 млн лет, и китов, которые начали осваивать эту нишу несколько позже (см.: Evolution of cetaceans).
